Тут в его форменном кармашке зажурчала рация: ага, наш стюард поднял тревогу.

Я последовала его совету, но спокойствие морячка было обманчивым. Я — Розмарин! Я — Роза морей! Я чувствую море: там занимается нешуточный шторм. Над Балтикой набирала силы морская пурга. По громовой воде — извиваясь, — летели пенные змейки и прочий белый наркотический бред, пар, соленые слезы.

Я никак не могла собраться с мыслями, чтобы понять толком то, что только что слышала из уст скорпионов.

Лишь в своей каюте чувство страха отшатнулось: иллюминатор был зашторен жалюзи, у кровати горела спокойная лампа, гул моря не так слышен; потыкав в кнопочный телефон я заказала бокал «Шабли», унять нервную колотилку, а когда стюард ушел, и вино было выпито, я, нагишом, по ковру прошла в туалетную комнату — смыть с кожи пот, а с сердца — следы кровавой каши, подумать, наконец, поразмыслить… как вдруг! Заметила краем глаза чье-то присутствие. Нечто живое блеснуло на кафельном пятачке душа — душа ушла в пятки… на шахматной плоскости кафеля небесной окраски, как драгоценная брошь из яшмы в оправе желтого золота сверкал в глаза мой жук-носорог, мой живой амулет, который я вытащила из под колес на шоссе. Как ты сюда попал?! Я упрятала его в кармашек новенькой сумочки, которую купила в Хельсинки. Я нашла точную копию своей утопленницы — крокодиловая кожа, такой же размер, форма трапеции, только ручки были длиннее, да цвет шелка внутри не бежевый, а сиреневый с ромбиками перламутра. Я сложила туда свою последнюю уцелевшую драгоценность: спасательную книжку сказок Перро с письмом отца к тетке, подкупила для ровного счета зеркальце кругленькое и глупое, да духи в парчевом мешочке как у мамочки, «Пуазон», но на корабле, психуя за сохранность такой волшебной ерунды, взяла на прокат сейф и упрятала все за стальную дверцу, завертела на ключ, а ключик пристроила на брелок у ремня.

Я поспешно вернулась и внимательно оглядела каюту ошпаренным глазом. Ну, рожай! Да, сомнения улетучились — кто-то тайком побывал в моей комнате и тщательно осмотрел туалетный столик, порылся в пепле — зачем? — на дне фарфоровой пепельницы и! — открыл сейф отмычкой, и снова запер.

Тут, тук стукнуло сердце; ты, засветилась, Лизок.

Неизвестный даже заглянул за схему корабля в рамочке иод стеклом — что он искал? — но повесил назад неаккуратно. Значит это был мужчина.

Я открыла сейф в состоянии полной паники, вытащила на свет сумочку, закрыла глаза и сунула руку на дно — слава богу! — книжка на месте. Но письмо отца рука преследователя переложила с седьмой страницы — 7 мое число — на Г3-ую! Этот человек был явно искушен в мистических штучках и тем самым подставил меня под тень чертовой дюжины. А вот и кармашек, набитый