Георгеску первым полез по каменистой осыпи, и мы наконец оказались среди руин. Я сразу увидел, что крепость была невелика и давным-давно отдана во власть стихий; вместо людей здесь поселились всевозможные полевые цветы, лишайники, мхи, поганки и согбенные ветрами деревца. Только скелеты двух башен еще торчали на фоне неба. Георгеску объяснил, что в крепости первоначально было пять башен, с которых слуги Дракулы могли следить за передвижением турецких отрядов. Мы стояли посреди бывшего крепостного двора, где когда-то был колодец — на случай осады, а также, если верить легенде, тайный подземный ход, выводивший в пещеру над самой рекой, — по нему Дракула в 1462 году скрылся от турок, оставив крепость, которую пять лет защищал от приступов. По-видимому, больше он сюда не возвращался. Георгеску считал, что ему удалось определить местонахождение замковой церкви: в углу двора мы заглянули в глубину полуобрушившегося склепа. В расщелины башен влетали птицы, из под ног разбегались невидимые зверьки и шуршали в траве змеи, и я чувствовал, что скоро природа окончательно завладеет руинами.

Ко времени, когда лекция по археологии была окончена, солнце уже коснулось холмов на западе и от башен, камней и деревьев пролегли длинные тени.

— Можно было бы пройтись до деревни, — задумчиво протянул Георгеску, — но тогда завтра, если мы захотим побродить здесь еще, придется повторить подъем. Я бы предпочел переночевать здесь, а вы?

К тому времени я безусловно предпочел бы здесь не ночевать, но Георгеску казался таким деловитым, таким здравомыслящим со своими блокнотами и ослепительной улыбкой, что я не решился с ним спорить. Мы собрали сушняка, и скоро на плитах мощеного двора, тщательно очищенных по такому случаю от лишайника, затрещал костерок. Георгеску явно наслаждался: нянчился с огнем, подкладывал то сучок, то веточку и устраивал первобытный очаг для котелка, который появился у него из рюкзака. Скоро запахло похлебкой, а он нарезал хлеб, улыбался огню, и, глядя на него, я вспомнил, что в нем не только шотландская, но и цыганская кровь. Наш ужин еще не сварился, а солнце уже зашло, руины погрузились в темноту, а башни казались провалами на померкшем небе. Кто-то — совы или летучие мыши? — кружил у пустых бойниц, откуда некогда летели в турецких солдат смертоносные стрелы. Я развернул свою постель и устроился как мог ближе к огню. Георгеску раскладывал по тарелкам свою стряпню — на удивление вкусную — и за едой рассказывал об истории крепости.

— Одна из самых печальных легенд о Дракуле относится к этому замку. Вы слышали историю его первой жены?