Мы с Элен огляделись.

— Ранов увлекся Ириной, — тихо сказал я.

— Да. — Стойчев уже поднялся. — Войдем в боковую дверь. Пожалуйста, скорее.

Нас не приходилось торопить. Одного взгляда на его лицо хватило бы мне, чтобы полезть за ним и на отвесный утес. Старый профессор с трудом поднимался по лестнице, и мы медленно шли следом. У большого стола в гостиной он присел отдохнуть. Я заметил, что стол завален множеством книг и рукописей, которых не было на нем вчера.

— У меня было не слишком много сведений об этом письме, как и об остальных, — едва отдышавшись, заговорил Стойчев.

— Об остальных? — Элен опустилась на стул рядом с ним.

— Да. Известны еще два письма брата Кирилла — вместе с моим и вашим стамбульским получается четыре. Надо немедленно ехать в монастырь Рила, посмотреть остальные. Я никогда не связывал… — Волнение снова помешало ему договорить.

Спустя минуту он бросился в соседнюю комнату и вынес оттуда том в бумажной обложке: как оказалось, старый научный журнал, изданный в Германии.

— У меня был друг… — Он осекся. — Если бы он дожил до этого дня! Я говорил вам, его звали Атанас Ангелов — да, болгарский историк и один из первых моих учителей. В 1923 году он занимался архивными изысканиями в библиотеке Рилы — это настоящая сокровищница средневековых документов. Ему попалась рукопись пятнадцатого века, спрятанная под картонным переплетом фолианта, изданного в восемнадцатом. Он хотел опубликовать эту рукопись: хронику путешествия из Валахии в Болгарию, но смерть помешала ему закончить работу, поэтому я обработал его черновики и опубликовал их. Рукопись по-прежнему в Риле… я и не думал… — Он с размаху хлопнул себя по лбу хрупкой ладонью. — Вот, скорее. Напечатано по-болгарски, но мы просмотрим вместе, и я переведу вам самое существенное.

Он открыл полинялый журнал дрожащей рукой, и голос его дрожал, когда он отрывисто пересказывал нам статью Ангелова. И статья, написанная по черновикам болгарского историка, и сам документ с тех пор много раз переиздавались на английском, с комментариями и бесконечными сносками. Но я и сейчас при виде очередной публикации представляю себе старое лицо Стойчева, тонкие седые волосы, падающие на оттопыренные уши, темные глаза, горящие сосредоточенным вниманием, и прерывающийся голос».

ГЛАВА 59 ХРОНИКА ЗАХАРИИ ИЗ ЗОГРАФУ Атанас Ангелов и Антон Стойчев

ГЛАВА 59

ХРОНИКА ЗАХАРИИ ИЗ ЗОГРАФУ

Атанас Ангелов и Антон Стойчев

«Хроника Захарии» как исторический документ

«Хроника Захарии», со включенной в нее «Повестью Стефана Странника», невзирая на досаждавшую многим исследователям незавершенность, представляет собой важнейший источник, подтверждающий существование в пятнадцатом веке путей паломничества на христианских Балканах, а также освещающий судьбу тела Влада Третьего Цепеша Валашского, погребенного, по давним предположениям, в монастыре на острове Снагов (в современной Румынии). «Хроника» дает также редкий отчет о судьбе валашских новомучеников (хотя невозможно с уверенностью определить национальную принадлежность снаговских монахов, за исключением Стефана, персонажа «Хроники»). До сих пор существуют жития только семерых христианских мучеников валашского происхождения, и из них, насколько известно, ни один не принял мученичества в Болгарии.