— И потом, я думаю, что от этих двоих пользы будет не больше, чем от остальных.

И Рисковый сверился с записями, сделанными во время телефонных переговоров по пути из «Седарс-Синай», где лежал профессор Фицмартин, к дому доктора Боба.

Буря тем временем определенно пошла на убыль. Ветер, который ранее гнул и ломал деревья, теперь только трепал их кроны и лишь изредка набрасывался на них резкими порывами.

Дождь продолжал лить, но уже не как из ведра, руша все и вся, словно на небесах произошла революция и воины уступили власть бизнесменам.

— Максвелл Далтон, — Рисковый на мгновение запнулся. — То ли уволился из университета, то ли в творческом отпуске. Женщина, с которой я говорил, точно этого не знала. Так что мне предстоит повидаться с женой Далтона. А второй — Владимир Лапута[77].

Глава 67

Глава 67

Корки сожалел о том, что сделал с лицом Мика Сакатона. Доброго друга следовало бы убивать более пристойно.

Поскольку глушителя на «глоке» не было, он мог выстрелить лишь однажды. Возможно, соседей в ближайших домах не было, а если и были, то в шуме дождя грохот единственного выстрела не привлек бы их внимания. В отличие от канонады.

В Малибу Корки и не хотел глушить голос пистолета. Грохот каждого выстрела, сопровождаемый жалким звоном разбиваемого фарфора, производил желаемое впечатление на Джека Троттера.

И хотя Корки прихватил с собой глушитель, удлинившийся ствол не позволил бы «глоку» полностью войти в кобуру. И мог за что-то зацепиться, когда Корки выхватывал пистолет.

А кроме того, если бы бедный Мик заметил, что на ствол лежащего в кобуре «глока» навинчен глушитель, он мог насторожиться, несмотря на все внешнее дружелюбие Корки.

Вернув пистолет в кобуру, Корки надел черное кожаное пальто и вытащил из кармана пару хирургических резиновых перчаток. Конечно, они ему требовались для того, чтобы не оставлять отпечатки пальцев, но в этом храме блудливой руки его куда больше заботило другое: как бы чего не подцепить.

Все остальные комнаты, заставленные стеллажами с видеокассетами, превращали дом в пещеру, но в рабочей пристройке серое лицо уходящего дня прижималось к залитым дождем окнам. Корки задвинул шторы.

Ему требовалось время, чтобы обыскать дом в поисках спрятанных денег, которых в доме Мика наверняка хватало, отключить компьютеры и загрузить в «Лендровер» (только так он мог гарантировать, что важная информация не попадет в руки врага), завернуть тело в брезент и увезти туда, где его никто и никогда не найдет, смыть кровь.

С тем, чтобы избежать расследования убийства, которое, несмотря на все принятые им меры предосторожности, могло вывести на него, Корки собирался обставить все так, будто Мик уехал неизвестно куда, не собираясь возвращаться и не оставив нового адреса. .