Берди, полная пожилая блондинка шестидесяти лет, работавшая официанткой, первая заметила его.

— Убирайся отсюда! — закричала она и бросилась в сторону кухни, сбивая по пути столы и стулья.

Квики, сидящая лицом к двери, увидела его второй и издала пронзительный вопль, от которого, по словам свидетелей, волосы встали дыбом.

Скар встал и обернулся. На его губах появилась насмешливая улыбка, он схватил за горлышко пивную бутылку и двинулся навстречу человеку, стоявшему в дверях.

Гершель как раз нагнулся за упавшим ножом, когда услышал крик Берди, испуганный вопль Квики и странный смешок Скара. Пройдясь в душе по поводу музыкантов, он выпрямился и посмотрел через прилавок — как раз вовремя, — для того чтобы увидеть, как человек дважды выстрелил в живот Скара. Как сок из перезрелого арбуза, из Скара хлынула кровь, мгновенно залив его футболку. Его уже мертвое тело упало на стол, из-за которого он пару минут назад поднялся. Визжащая Квики, казалось, обрела второе дыхание, и ее визг поднялся на тон выше. Его прервал выстрел, превративший голову девушки в кровавое месиво. Стул опрокинулся, и ноги Квики в черных колготках мелькнули в воздухе.

Все, находившиеся в зале, еще секунду назад скованные ужасом, бросившись под столы, прижались к кафельному полу.

Лишь массивная Берди, все еще пытавшаяся пробраться на кухню, была отличной мишенью для убийцы.

Белая форменная одежда на спине Берди окрасилась пунцовой кровью, хлынувшей гейзером, и официантка свалилась на пол подобно подстреленному слону.

Гершель метнул из-за прилавка нож в сторону стрелявшего. Сталь лязгнула о кафель, не долетев десяти футов.

Человек повернулся к Гершелю и спустил курок. Гершаль, приседая, почувствовал резкую боль в левом плече. Он повалился на подсобные столы, стоявшие за прилавком. Человек выстрелил шесть раз, и на спину Гершеля посыпались осколки стекла и куски мяса.

Убийца сделал несколько шагов внутрь, спокойно перезарядил свой обрез 12-го калибра и сделал несколько выстрелов наугад. Кто-то из-под стола закричал: «Не надо! Остановитесь! Не надо!»

Стрелявший переложил оружие в другую руку, нагнулся к витрине и вывел на ней пульверизатором большой красный крест.

Резко повернулся и вышел.

Одна из сценаристок, прятавшаяся за перевернутым столом, продолжала кричать: «Не надо! Не надо! Ненадоненадоненадо!»

2.59 ночи

2.59 ночи

Ферфакс-авеню была безлюдна.

Уолкер добежал до угла и повернул на запад, оставляя позади яркие огни. Пробежав несколько кварталов, он осознал, что до сих пор держит в руке обрез. Он проскользнул на узкую темную улочку между двумя домами. Добежав до ее конца, сдвинул крышку с какого-то полуподвального люка, бросил туда оружие, а затем задвинул крышку на место.