Затем он поднял пальто и пиджак Райдера и скрупулезно прощупал их, обратив особое внимание на подкладку и швы. Наконец он вернул Райдеру одежду, оставив у себя две шариковые ручки, которые нашел в нагрудном кармане пиджака.

В это же самое время врач проверял чемоданчик Джеффа с такой же основательностью, с какой Дюбуа обыскивал Райдера.

Дюбуа подошел к Моро, взял у него фотографию, вытащил из-за пазухи огромный револьвер, еще раз взглянул на фотографию, протянул одну из шариковых ручек Райдеру и сказал:

– Эта ручка сейчас в нерабочем состоянии. Мне не хотелось бы самому нажимать на кнопку. В наши дни с помощью таких ручек можно выделывать бог знает что. Я не хотел бы вас обидеть, но не могли бы вы что-нибудь написать? Мой пистолет нацелен прямо вам в сердце.

– О господи! – воскликнул Райдер.

Он взял ручку, нажал на кнопку, написал несколько слов, вновь закрыл ручку и вернул ее Дюбуа вместе с фотографией. Бросив взгляд на написанное, тот передал ее Моро со словами:

– Не слишком дружественное послание. Оно гласит: «Идите вы все к черту». – Он протянул Райдеру вторую ручку и напомнил: – Пистолет все еще нацелен вам в сердце.

Райдер повторил те же действия. Дюбуа прочел и, улыбаясь, повернулся к Моро:

– Пишет: «Те же пожелания в тройном размере».

Он вернул Райдеру обе ручки. Одновременно врач возвратил Джеффу его чемоданчик.

– Надеюсь, сэр, – сказал он Моро с осторожной улыбкой, – в один прекрасный день я получу от вас столь же тщательно укомплектованный медицинский чемоданчик.

– Мы все не можем быть президентами Соединенных Штатов.

Доктор улыбнулся немного шире, поклонился и вышел.

– Ну а теперь, – сказал Хиллари, – когда со всеми этими глупостями покончено, я хочу спросить, имеете ли вы хоть какое-нибудь представление о вечерних привычках вашего президента? Я понимаю, у нас не так много времени, но все же сейчас...

– Конечно, вы можете упрекнуть меня в недостаточном гостеприимстве, но я вынужден соблюдать определенные меры предосторожности. Надеюсь, вы это понимаете. Прошу вас за мной, господа.

Оказавшись в личном кабинете Моро, прибывшие смогли воспользоваться всеми сибаритскими удобствами, характерными для какого-нибудь закрытого загородного клуба. Двое из людей Моро, нелепо выглядевшие в строгих вечерних костюмах, обошли присутствующих, предлагая напитки. Моро сохранял свое обычное спокойствие и лишь изредка вежливо улыбался. Возможно, наступил величайший момент в его жизни, однако он не собирался показывать этого. Он сидел рядом с Хиллари.

– Я – президент Соединенных Штатов, – начал Хиллари.