— По-моему, это было бы весьма неразумно.

Она дерзко взглянула на него.

— Почему? Это же спасло мне жизнь.

Он встал и молча ушел, предоставив Акико усваивать ее первый урок. Жизнь Акико спас вовсе не пистолет, а неожиданное вмешательство Сунь Сюня. Осознав это и уразумев разницу, Акико поднялась и отправилась на поиски хозяина.

Он был на улице, возился в маленьком милом садике, где росли карликовые деревья в кадках, Акико остановилась с краю, будто великан, вломившийся в Лилипутию.

— Я хочу учиться, — тихо сказала она.

Фонарь из рисовой бумаги висел на черном железном крюке, его свет падал на плечи усердно работавшего Сунь Сюня. Он не повернулся, никак не дал Акико понять, что слышит ее и знает о ее присутствии.

— Я хочу, чтобы вы обучили меня тому, что знаете сами.

Она опустила глаза и посмотрела на пистолет, который держала в руке. Его форма, его тепло внушали странное ощущение безопасности. Кроме того, это была вещь, принадлежавшая ее матери. Медленно и осторожно она пробралась между крошечными, словно выточенными ваятелем деревцами и подошла к мужчине, который работал, стоя на четвереньках.

— Пожалуйста, — прошептала она, опускаясь на колени на узкой, выложенной камнем дорожке и сгибаясь в низком поклоне. Она протянула ему пистолет на ладони. — Возьмите его как плату. Это все, что у меня есть.

Сунь Сюнь отложил в сторонку свой блестящий инвентарь и медленно повернулся. Он поклонился ей и, взяв пистолет с ее ладони, прошептал:

— Большое спасибо, кодомо-гундзин.

Той ночью, убив головореза, она едва не угробила и себя. Вот почему у нее на лбу была повязка. Когда она в конце концов сняла ее, под повязкой оказался красноватый рубец, который постепенно превращался в маленькую белую складку на коже. Пуля, которая убила ее врага, оставила отметину и на ней. Слишком близко они стояли. Акико радовалась, что отдала пистолет Сунь Сюню.

Первый же этап обучения принес сюрпризы. Она встала в пять утра. Ученица и сэнсэй начинали свои упражнения в темноте с постановки дыхания, укрепления сердечно-сосудистой системы. С первыми рассветными лучами переходили к тай-чи-чуань — медленным движениям, помогавшим сохранять равновесие и улучшить координацию, подобно фигурам балета.

Примерно с девяти до двух она оставалась одна, читая по заданию Сунь Сюня выдержки из книг, которые он приносил. Акико была великолепным читателем, с прекрасной памятью и большим словарным запасом. Она была прилежна, временами учение просто поглощало ее.

Когда Сунь Сюнь возвращался из своих ежедневных походов за пределы района, они снова уединялись в маленьком саду, независимо от погоды. Оба брали блокнот из рисовой бумаги, кисточку из собольего меха и горшочек с чернилами. Поначалу Акико было нелегко. Ее сердце пылало от ярости, часто она содрогалась от избытка адреналина в крови. Ее голова гудела от переполнявших ее назойливых чувств, тогда Акико вспоминала ту ночь, и страх разом улетучивался, сменяясь холодной, подчиненной разуму ненавистью, разраставшейся подобно сорной траве в неухоженном саду.