— Я не возражаю, — сказала она, следя за выражением его лица. Оно было печальным и спокойным. Так чувствуют себя юноши, придя домой и расположившись на отдых после долгого и трудного дня.

— Честно говоря, он хотел, чтобы мы остались здесь навсегда. Но я сказал, что об этом не может быть и речи.

— Почему?

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— Как почему? Ты будешь скучать по Нью-Йорку, по твоей новой работе.

— Я буду ревновать тебя, если мы вернемся в Штаты и я увижу, что ты тоскуешь по этим местам. И кроме того, я могла бы переговорить с Риком о том, чтобы создать здесь, в Токио, отделение фирмы. Он в восторге от японских методов рекламы.

— Я не хочу здесь оставаться, — сказал он. — Где мы стали бы жить?

Она улыбнулась в ответ.

— А почему не здесь?

— О нет! — поспешно сказал он. — С этим домом связано слишком много тяжелого. Все говорит о прошлом, воспоминания висят в каждом углу, точно паутина.

— А мне здесь нравится, — сказала она, вставая. — Очень жаль, что ты так настроен.

На обратном пути они остановились на берегу озера. Ласково щебетали птицы, воздух был напоен свежестью.

Жюстин легонько погладила тыльную сторону его поврежденной ладони.

— Почему ты никогда не улыбаешься, Ник? Целыми неделями все думаешь, думаешь. Я не могу быть спокойной, видя тебя таким.

Николас вытянул руки перед собой ладонями вверх.

— Понимаешь, Жюстин, я смотрю на них и думаю, неужели они способны причинять лишь боль и приносить смерть?

Она вложила свою руку в его.

— Но это такие нежные руки, Ник. Когда они ласкают меня, я забываю обо всем на свете.

Он покачал головой.

— Этого мало. Я не могу забыть про то, что они натворили. Ведь я не хочу убивать! — Его голос дрогнул. — Мне даже не верится, что я мог это делать.