— Время, — объяснил Канзацу, — подобно океану. В нем есть приливы и отливы, подводные течения и водовороты. Все эти движения создают некоторую периодичность повторения явлений, распространяющихся, как круги по воде.

— У Вас довольно странная концепция времени.

— Отнюдь, — возразил Канзацу. — Это твоя концепция времени странная. А впрочем, что ожидать от человека, который до сих пор видит разницу между жизнью и смертью? Чтобы отделаться от этой иллюзии, надо вспомнить Десять Быков, символизирующих десять стадий развития знаний, согласно философии Дзен. Помнишь, что это такое?

— Конечно. Человек начинает с того, что ищет повсюду своего быка, наконец находит его, ловит, усмиряет и, въезжает на нем в город, обнаруживает, что бык на самом деле никогда не существовал сам по себе, будучи только частью его самого — частью потерянной и запутавшейся в противоречиях.

— Тебе это ничего не напоминает, Николас? — спросил Канзацу.

— Да вроде бы ничего, — ответил Николас.

Канзацу снял с плиты чайник и наполнил чашки гостя и свою. Это был горьковатый, темно-красный чай из Северного Китая. Знатоки и любители чая называют его «Красным Драконом».

— Послушай меня, Николас, — сказал Канзацу. — Я посылал тебя в Кумамото зимой 1963 года искать своего быка.

— Но вместо этого я встретил Сайго, и он побил меня.

Канзацу кивнул.

— Да, и этим он побил и меня. Так и должно было произойти. Через месяц я навсегда покинул Токио и пришел сюда, чтобы пройти три последних стадии — быть забытым.

— Я никогда не забывал Вас, сэнсэй.

— Знаю. И поэтому ты здесь.

— Как я уже говорил, я теперь «Широ Ниндзя», — сказал Николас. — Я пришел к Черному Жандарму искать тропу спасения. Я думал, что сэнсэй, обучавший Акико волшебству, поможет мне. Это был единственный тандзян, о котором мне было известно. Но, придя к нему, я нашел его мертвым. С него с живого содрали кожу в его собственном замке на Асамских горах. Там я узнал, что у тандзяна был брат по имени Генши.

— Знаю, — сказал Канзацу. — Я и есть Генши, брат Киоки. Ты меня знаешь под именем Канзацу. У меня много имен.

— Вы... — Николас даже поперхнулся, — Вы — тандзян?

— Прежде чем я отвечу на этот вопрос, ты должен понять, что твой дух потерял свободу. Страх гонит тебя с места на место. И твоя душа потеряла способность различать добро и зло.

— Да, я знаю, — признался Николас. — Я в плену у самого себя. «Широ ниндзя».

— "Широ ниндзя", — повторил Канзацу. — Ты стал белым ниндзя только потому, что ты спрятал свою сущность от самого себя. Ты все еще ищешь своего быка, Николас, не догадываясь о том, что бык этот не существует.