— Вам назначен другой секретарь. Я не допущу никаких нарушений правил внутренней безопасности. За вами и так достаточно много нарушений. Я намерен обсудить ваши действия с главным прокурором части.

— Это ваше право, полковник. Хотя мне кажется, что у полковника Уимса голова сейчас занята совсем другим.

Кент понял, что я имею в виду.

— Военный кодекс распространяется на всех без исключения. Вы оба должны подчиняться ему, как и все остальные.

— Совершенно верно, полковник. Я несу полную ответственность за действия специалиста Бейкер.

— За них отвечаю я, — сказала, вставая, Синтия. — Это я отдала распоряжение собрать материалы.

— Надо было спросить у меня, — буркнул Кент.

— Так точно, сэр.

Первый запал уже прошел, но Кент продолжал наступление.

— Я смолчал, когда вы засадили полковника Мура, — обратился он ко мне. — Но я составлю рапорт о вашем обращении с ним. С офицерами так не поступают.

Очевидно, что Кент заглядывал в будущее и его недовольство отнюдь не было вызвано дурным обращением с Муром.

— Офицеры так не поступают, — ответил я. — Он опозорил звание и должность.

— Тем не менее можно было ограничиться запретом на выезд с территории части. И поместить в приличное помещение на время официального расследования.

— Видите ли, полковник, я думаю, что чем выше стоишь, тем больнее падать. Мы беспощадны к новобранцам, которые нарушают устав по молодости, по глупости или в состоянии алкогольного опьянения. Наказание офицера должно служить им уроком.

— Звание дает определенные привилегии. Одна из них состоит в том, что офицер не может подвергаться предварительному заключению.

— Но когда нарушается устав, наказание должно быть прямо пропорционально званию, должности и знанию устава. Права и привилегии офицера налагают большую ответственность. Неисполнение обязанностей и нарушение устава должны повлечь неминуемое наказание, соответствующее тяжести проступка.

Я говорю о тебе, Билл, и ты это знаешь.

— Да, но при этом должна учитываться вся прежняя служба. Если человек двадцать лет добросовестно исполнял обязанности — как это делал полковник Мур, — к нему надо относиться с уважением. Меру наказания определяет только трибунал.

— Офицер, которому в силу принятой им присяги даны определенные привилегии, должен полностью признаться в содеянном и избавить членов трибунала от неприятной обязанности затевать показательный процесс. Мне по душе древний обычай, когда военачальник закалывался собственным мечом. У нынешних кишка тонка. И все же офицеру, совершившему тяжкое преступление, следует по крайней мере подумать: не лучше ли пустить себе пулю в лоб.