«Марии, матери Марка,

Иерусалим, Римская Иудея,

От Иоанна Марка,

Антиохия, Сирия.

Почтенная и любимая матушка!

Что же мне рассказать вам? За последний год в нашей церкви в Антиохии так многое изменилось, что трудно понять, с чего же лучше начать. Однако по-прежнему невозможно представить, что на этой пасхальной неделе исполнится десять лет со дня смерти Учителя. Сама мысль об этом терзает мне душу. Я еще прекрасно помню, как часто навещал Учитель наш дом во времена моей юности. А особенно живы в памяти события той его последней трапезы с учениками, что происходила в нашем доме.

Как я гордился, что именно мне поручили сбегать с кувшином за водой к источнику, чтобы его собравшиеся ученики могли последовать туда за мной и узнать, где состоится их встреча! И по правде сказать, именно эти самые воспоминания побудили меня сегодня написать тебе.

Дядя Варнава (кстати, он просил, как обычно, чтобы я послал вам его сердечные братские поклоны) сказал, что, по его ощущениям, я изрядно преуспел в толковании наследия Учителя и поднаторел в изучении латыни и греческого, поэтому грядущим летом, когда мне исполнится двадцать один год, я отправлюсь вместе с ним к язычникам с моей первой самостоятельной апостольской миссией. Конечно, это прекрасная новость, и я уверен, что ты будешь гордиться моими успехами в нашем втором главном храме после Иерусалима. Но меня огорчает одно обстоятельство, и я хочу попросить твоего совета. Только, пожалуйста, не говори об этом никому, даже таким ближайшим друзьям, как Симон Петр. Причины моей последней просьбы ты вскоре сама поймешь.

Пришел тут как-то к нам в Антиохию один человек и выразил желание дяде Варнаве поработать в нашем храме. Странник тот воспитывался на севере, в Киликии, в иудейской диаспоре колена Вениаминова. Будучи юношей, он учился у равви Гамалиила в храме Иерусалима, так что, возможно, ты знаешь его. Его зовут Савл из Тарса… В общем, матушка, именно его поведение огорчает меня. Я боюсь, что если пустить все на самотек, то дела пойдут еще хуже.

Следует сразу же добавить, что этот Савл из Тарса обладает многими достоинствами: он не только сведущ в Торе, Мишне и древнееврейском языке, но также хорошо владеет латинским, греческим, финикийским и литературным арамейским. Он родился в богатой и уважаемой семье, до сих пор остающейся основным поставщиком той прочной жестяной ткани из козлиного волоса, cilicium, которую римские легионы используют на востоке для всего, начиная от обуви и кончая палатками. В результате его семья получила наследственные права на римское гражданство. Очевидно, ценные качества, присущие этому Савлу из Тарса, вполне объясняют привязанность к нему дяди Варнавы.