— Какая норма? — спросил с крыльца Аркадий. Он украдкой поглядывал на небо: не возвращается ли самолет из Москвы?

— Это удовольствие, а не работа, — пробурчал майор. — И я не дам разорить его. Понюхайте-ка, — он взял горсть торфянистой земли и поднес к своему лицу, напоминающему свиное рыло. — Земля нигде на свете не пахнет одинаково.

В небе было, пусто, и Аркадий снова обратил взгляд на Приблуду с пригоршней грязи. Этот жест заставил вспомнить, как Приблуда копался в трупах в Парке Горького. В памяти всплыла расправа майора на Клязьме. Однако сейчас они беседовали на деревенском огороде, Аркадий располосован от ребер до низа живота, а Приблуда перед ним на коленях.

— Денежки Ямского нашли. Они-то и есть всему помеха, — сказал Приблуда. — Всю дачу разобрали по досточке, перекопали весь участок. Потом, слыхал, нашли под каким-то сараем, где он держал дохлых уток и гусей. Там было целое состояние, только не пойму, ради чего он так старался. На что он собирался его тратить?

— Кто знает?

— Я сказал, что вы невиновны. С самого начала я говорил, что на вас вины нет. Фет — дерьмовый осведомитель, так что могу похвастаться, что до всего дошел собственным чутьем. Все говорили, что ни один старший следователь не пойдет против прокурора и не станет проводить, как утверждали вы, собственное расследование. А я сказал, что вы пойдете, потому что один я знал, как вы старались меня доконать. Говорили, что, раз Ямской был такой продажный, как вы утверждали, значит, и вы такой же и что все дело в том, что два жулика не поделили между собой. Я сказал, что вы способны погубить человека безо всякой причины. Я-то вас знаю. Вы самый что ни на есть ханжа и лицемер.

— Как это?

— Я выполняю приказ, а вы объявляете меня убийцей. Какое мне дело до заключенных из владимирской тюрьмы? Лично я против них ничего не имел, я их даже не знал. Для меня они были только врагами государства, и мне было поручено от них избавиться. Не все на свете можно сделать при идеальном соблюдении законности, на то у нас и разведка. Вы должны были понять, что я действовал по приказу. А вы по своей прихоти, чтобы показать превосходство, хотите повесить на меня дело, другими словами, убить меня за то, что я исполнял свой долг. Так что вы хуже убийцы, вы — выскочка и карьерист. Смейтесь, смейтесь, но признайте, что между долгом и голым эгоизмом — большая разница.

— В том, что вы сказали, есть смысл.

— Ага! Значит, вы знали, что я выполнял приказы…

— Нашептывания, — возразил Аркадий. — Вы делали то, что вам нашептывали.

— Да, нашептывали, что из того? А что станет со мной, если я не послушаю?