Леверетт установил в кухне легкую походную кровать.

— Боюсь, на этой плите вы сможете только разогревать чай, не больше. Прежние жильцы считали это место слишком изолированным и диким, и, честно говоря, я их понимаю. На отвалах ничего не растет, тут даже огород нельзя разбить. К тому же здесь дуют сильнейшие прямые ветры с моря, от которых нет никакой защиты.

— И когда же состоится пышная свадьба?

— Через две недели. Она будет не такой пышной, как, возможно, хотелось бы епископу, но ему не терпится, чтобы она состоялась как можно раньше. Служить он будет сам. Знаете, теперь вы можете уезжать. Если желаете, могу заказать вам гостиницу в Лондоне или Ливерпуле и договориться, чтобы за вами там последил врач. Я понимаю, что вы захотите уехать из Уигана, как только сможете стоять на ногах.

Леверетт поспешил к плите подбросить дров и угля, а Блэар повалился на матрас, в запах плесени и прелого конского волоса.

— Кто здесь жил раньше?

— Роуленды. Епископ предложил им переехать в главное здание только в прошлом году.

— А до того времени держал их тут?

— Да. Я вижу, дом повредили, но это совсем недавно. Могу завтра прислать стекольщика. Если хотите, могу распорядиться доставить и мебель.

— Нет. Пусть никто, кроме вас, не знает, что я здесь. Роуленд тут и вырос?

— Не совсем. Он большую часть времени был в школе. А когда приезжал сюда, то постоянно не ладил с дядюшкой… и с Шарлоттой. — Леверетт замолчал, глядя в огонь. Ему явно не хотелось подниматься и отходить от дверцы печки в холод комнаты.

— Значит, мы еще и жадюги[64].

Леверетт отогнал в сторону выбивавшийся из печи дым:

— Разгорится, и все будет в порядке. Топлива ест много, но угля здесь полно, на этот счет можете не волноваться.

— И что вы обо всем этом думаете? — спросил Блэар.

— Я презираю себя.

Чтобы испытать, насколько хорошо держат его ноги, Блэар добрел до живой изгороди, обошел ее, дотащился до угольного отвала и вернулся назад. «Настоящая кругосветка, как у Магеллана», — подтрунивал он над собой.

Находясь в доме, он внимательнейшим образом изучал карту Уигана и схемы шахты Хэнни, как в наземной, так и в подземных их частях. По вечерам он вытаскивал пружинное ружье в центр кухни и натягивал шнуры от него к входной двери.