– Мне надо принять душ. – И, обнаженная, прошла мимо него. Он смотрел ей вслед жадными глазами, словно стараясь запомнить все детали: плавные движения лопаток на спине, тонкую талию, соблазнительный изгиб бедер, округлые мышцы икр. Она была так хороша, что щемило сердце.

Джинни вышла из комнаты. Через секунду он услышал, как в ванной зашумела вода.

– Господи!… – выдохнул Стив. И уселся на черный диван. Что это все означает? Какой-то новый тест, специальная проверка? Что она этим хотела сказать?

Он улыбнулся. Тело у неe просто потрясающее – гибкое, сильное, безупречно пропорциональное. И что бы там ни случилось, он никогда не забудет ее. Не забудет, как выглядела Джинни в этот волнующий миг.

Мылась она долго. Только сейчас Стив сообразил, что не успел поделиться с ней неприятными новостями. И вот, наконец, шум воды стих. А минуту спустя в гостиной появилась и сама Джинни – в просторном махровом халате цвета фуксии, с прилипшими к голове мокрыми темными прядями. Она уселась на диван рядом с ним и спросила:

– Мне это приснилось или я действительно только что разделась перед тобой догола?

– Вовсе не приснилось, – сказал он. – Ты выбросила всю свою одежду в мусорное ведро.

– Господи! Не понимаю, что на меня нашло… Прости.

– Тебе незачем извиняться. И я рад, что ты мне так доверяешь. Просто не представляешь, что это для меня значит.

– Думаешь, я выжила из ума?

– Нет. Думаю, у тебя просто шок после того, что произошло в Филадельфии.

– Возможно. Отчетливо помню лишь одно ощущение после того, как это случилось – желание срочно избавиться от одежды.

– В такой момент полезно открыть холодильник и достать оттуда бутылку водки.

Она покачала головой:

– Нет. Вот чего я действительно хочу, так это жасминового чая.

– Давай приготовим. – Он поднялся и прошел на кухню. – Зачем ты притащила сюда этот мешок?

– Меня сегодня уволили. Сложили все мои вещи в этот мешок и заперли кабинет.

– Что? – недоверчиво воскликнул Стив. – Как же это получилось?

– Сегодня утром в «Нью-Йорк таймс» вышла статья, где говорится, что моя работа с базами данных является вторжением в частную жизнь граждан. Но я думаю, что Беррингтон использовал это лишь как предлог, чтоб избавиться от меня.

Стив кипел от возмущения. Ему хотелось кричать, броситься к ней на помощь, спасти от преследования.