Сначала ей нахамил этот полицейский Макхенти, затем ограбил родной отец, потом эти обвинения в «Нью-Йорк таймс». Ей угрожал ножом Деннис Пинкер, ее уволили с работы, на нее напали в собственной машине. Не слишком ли для одной недели?…

Она потерла щеку в том месте, куда ее вчера ударил тот тип, двойник Стива. Опухоль немного спала. Физическая боль еще не самое страшное – она испытала сильнейшее психическое потрясение. Стоило вспомнить ту сцену в машине, и ее снова охватил гнев, захотелось собственными руками удушить подонка. Даже если забыть это нападение, выбросить его из головы, все равно оставался привкус несчастья, точно ее жизнь обесценилась после выходки этого психа.

Тем удивительнее казался тот факт, что она доверилась этому парню, Стиву. Смогла заснуть на диване рядом с тем, кто был точной копией ее обидчиков. Зато теперь она совершенно уверена в порядочности Стива. Да ни один мужчина на свете не способен провести ночь на диване рядом с девушкой и при этом не сделать никаких попыток к сближению.

Она нахмурилась. Нет, все же Стив что-то сделал вчера, смутно припомнила она, что-то милое и приятное. Да, ей снились сильные и нежные руки, ласково поглаживающие ее волосы. Именно эти поглаживания убаюкали ее, и она заснула крепко и сладко, как кошка, ласкаемая хозяином.

Улыбнувшись при этом воспоминании, она потянулась. Стив тут же проснулся.

– Ты не спишь?

Она зевнула и снова потянулась.

– Прости, что заснула прямо на тебе. Ты как?

– Левая нога затекла, я понял это часов в пять утра, но потом ничего, приспособился, и все было нормально.

Джинни села и слегка отодвинулась, чтобы лучше его видеть. Одежда измята, волосы встрепаны, на щеках и подбородке пробивается щетина, и все равно он просто красавчик.

– А ты спал?

Он отрицательно покачал головой:

– Не до того было. Был занят твоим созерцанием.

– Только не вздумай говорить, что я храпела.

– Ты не храпела. Немножко посапывала во сне, вот и все. И еще изо рта шла слюна. – И он указал на мокрое пятно на своих брюках.

– О Господи! – Джинни вскочила. Тут ее внимание привлекли ярко-синие настенные часы, они показывали восемь тридцать. – Времени у нас в обрез, – сказала она. – Слушания назначены на десять.

– Тогда иди принимай душ, а я сварю кофе.

Она изумленно уставилась на него. Нет, он так добр и благороден, что просто оторопь берет. Таких парней не бывает.

– Ты что, явился от Санта-Клауса?

Он рассмеялся.