* * *

– Защита вызывает Джошуа Максфилда, – объявил Эрик Свобода, как только суд возобновил заседание. Дилайла с трудом сумела скрыть изумление и восторг. У нее, можно сказать, потекли слюнки, как у званого гостя на обеде в честь Дня благодарения, когда из кухни выносят большую сочную индейку.

Джошуа одернул пиджак и уверенным шагом направился в переднюю часть зала, чтобы принести присягу.

– Мистер Максфилд, – начал Свобода, когда его клиент уселся на стул на свидетельском месте, – каков род ваших занятий?

– Я писатель, – гордо заявил Максфилд.

– Ваша карьера сложилась удачно?

– Да.

– Расскажите членам жюри о некоторых ваших достижениях.

– Разумеется. Мой первый роман "Турист в Вавилоне" был опубликован и имел шумный успех по всему миру вскоре после окончания мной университета. Он был номинирован на несколько литературных премий не только в Соединенных Штатах, но и в Европе. Роман очень понравился критикам, а читающая публика сделала его международным бестселлером.

– У вас вышел и какой-то другой роман?

– Да, "Родник желаний".

– Стал ли "Родник желаний" бестселлером?

– Да.

– Помимо написания романов вы также преподавали литературное мастерство в учебных заведениях?

– Да, в Итонском колледже, штат Массачусетс, и в старших классах школ. Последнее мое место работы – Орегонская академия.

– Будьте так любезны, расскажите членам жюри присяжных, откуда вы берете сюжеты своих романов?

Максфилд улыбнулся в сторону присяжных. Он был обаятелен, и, несмотря на вменяемые ему преступления, которые они явились рассматривать, некоторые из членов жюри заулыбались в ответ.

– Идеи приходят отовсюду, причем тогда, когда меньше всего их ожидаешь. Сюжет романа, над которым я работал, находясь в академии, зародился, когда я преподавал в колледже и прочитал о вторжении преступника в частный дом. Это вторжение закончилось гибелью молодой девушки и ее родителей. Тогда я задался вопросом, что за человек мог совершить подобное преступление. Совершенно случайно, годом позже, я узнал еще об одном схожем убийстве. Я был заинтригован концепцией добра и зла – примерно так же, как Роберт Льюис Стивенсон, когда писал свою "Историю доктора Джекила и мистера Хайда". Я решил, что сочиню произведение с точки зрения воистину извращенного ума. Я отправился в библиотеку и стал изучать газетные сообщения об этих двух криминальных случаях. Я также прочитал книги о серийных убийцах и психологии преступников-психопатов, чтобы уяснить, как эти люди мыслят и действуют, чтобы моя книга несла в себе черты аутентичности.

– Обвинитель говорит, что вы неизбежно должны быть виновны, поскольку описали некое убийство, имеющее определенные черты сходства с убийствами в доме Спенсеров.