– Да. Джон Пентанзи в Лондоне.
– Этого недостаточно.
– Так вы будете нам помогать? – спросил старший.
– У меня нет выбора. – Он ненавидел их за то, что они вынуждали его к этому. Маршалл заслуживал большего.
Второй помощник администратора встал. Его заместитель Питер Смит тоже.
– Решено. Шанс слишком велик, чтобы им не воспользоваться.
Они ушли.
Ронейн лежал на воздушной кровати с пропитанным парафином марлевым матрасом.
Ему хотелось расплакаться, но слезы скатятся на грудь и обожгут нервные окончания на его лишенном кожи теле. Он был возмущен их поступком: они обманули Маршалла, сказав ему, что он умер, чтобы тот уехал в Англию с желанием отомстить. В конце концов ему не удалось сдержаться, и слезы полились потоком.
Крича от боли, он вспоминал Бетти, детей, друга, которым пожертвовал, не выдержав пытки. Если бы его можно было предупредить! Как бы ему хотелось остаться верным товарищем.
В этот раз сестры не стали подходить к нему. Они и раньше слышали, как он кричал, и знали, что ему ничто не поможет. В конце концов, только сам Ронейн мог поправить то, что испортил.
* * *
Техасец посмотрел в окно на городские улицы и с отвращением плюнул.
Он ненавидел это скопление высоких зданий, миллион застывших окон, глядящих немигающим взглядом на шумные улицы. Здесь его никогда не покидало ощущение, что за ним следят, что где-то там, за окном, секретный агент не спускает с него глаз. Ему нравился простор равнин его родины. Просто земля, небо, вода, но он так скучал по ним. А она, эта уродливая, жестокая женщина, как никто понимала его.
Он вспомнил ту первую звездную ночь в Техасе, которую они провели в пшеничном поле. Он был одним из немногих не принадлежащих к семейству людей, кому они доверяли. Ему велели отвезти ее в Луббок и показать, где живет Бадди Холли. Она с ума сходила по этому певцу, и родители в Колумбии, желая сделать ей подарок, устроили эту поездку. Всю дорогу они слушали только Бадди Холли. Он ничего не сказал ей о припрятанных в багажнике двадцати килограммах кокаина – ее родители убили бы его, если б узнали, что он подвергает их дочь опасности. Партия кокаина была изъята у местной банды, которая обманула Кали и с которой он расправился по-своему. Но груз все равно надо было доставить по назначению, и это поручили ему. Он вспомнил, как остановил машину и вышел на обочину облегчиться. Когда вернулся, увидел, что она стоит на коленях на переднем сиденье, а на приборной доске насыпана полоска кокаина. Он забрался в машину и наблюдал, как она нюхала его через свернутую в трубочку долларовую купюру. Затем вышла из машины и поманила его за собой. Пока он обошел вокруг машины, она успела полностью раздеться. Он тут же влюбился в ее тело – большое и мускулистое, с огромной грудью. Она лежала на обочине дороги на спине, призывно раздвинув ноги. Он никогда еще не видел такой буйной растительности: густые, жесткие, черные лобковые волосы, казалось, лавиной стекали от пупка и до поясницы. Это выглядело так, словно на ней были надеты узенькие трусики из спутанных волос. Обезумев, он опустился перед ней на колени и погрузил лицо в этот спутанный рай, вобравший в себя вкус и запах ее тела. Она стала кончать, но это не смутило его, а лишь еще больше распалило страсть. В тот вечер в Техасе, занимаясь любовью под мелодию «Пегги Сью», они поняли, что нашли друг друга. Через три недели они поженились, и с тех пор она всюду следовала за ним, куда бы он ни поехал. Теперь ее не было рядом: она погибла, сраженная пулей Маршалла. И никто больше не сможет любить его так, как она.