– Почему же?

– Потому что если ты ошибешься и рынок окажется наводнен нашими поставками, то все ваши вложения накрылись. И твои колумбийские друзья этого не одобрят.

Техасец не придал значения его словам, но догадался, что Маршалл понимает по-испански.

– С чего ты вдруг решил действовать сам по себе?

– Потому что погиб мой партнер, а никто и пальцем не пошевелил, чтобы расследовать это дело.

– Тот самый Ронейн из Мехико?

– Да, Ронейн, – сдавленным голосом произнес Маршалл. – И его семья. Они очень много для меня значили. Не знаю, кто их убил, но за мной следили агенты УБН. Спрашивается, какого черта они наблюдали за мной в то самое время, когда убрали Ронейна? И знаешь, что они сделали потом? Убрали и тех агентов.

– Бред какой-то. – Техасец взглянул на Бурна. Тот пожал плечами.

– Бред или нет, но именно так и произошло. Наверное, они решили, что мы с Ронейном брали взятки.

– А ты брал?

– Еще чего! А тем более Ронейн. Но почему за нами следили? Они что, хотели засечь наши контакты с поставщиками наркотиков? Черт, не могу найти объяснения. Но все именно так и было.

Техасец медленно выпустил струю воздуха через плотно сжатые губы.

– Может быть, за ним охотился кто-то из поставщиков.

– Тогда почему следили за мной? Почему меня тоже не схватили?

– Это уже твоя проблема. Но новая поставка будет моей. Говорят, у тебя тысяча килограммов.

– Точно. – Маршалл закашлял. Может, Техасец действительно поверил.

– Кто тебя снабжает? – вступил Бурн.

– Отошедшие от дел агенты УБН. Из сэкономленных материалов. Этот товар припрятывался годами.

– Об этом уже давно ходят слухи, – добавил Техасец, подтверждая правдоподобие истории Маршалла.

– Это не слухи.