Он сообщил мне номер и вызвался меня представить.

— Дело в том, — пояснил Кавано, — что мы, маги, являем собой, как бы это выразиться… замкнутую группу. И стараемся держать круговую оборону, если кто-то начинает задавать вопросы об одном из нас. Поэтому, если хотите, я могу проторить для вас путь…

* * *

Когда позвонил Кавано, я проверял электронную почту, сидя в арендованной мной крошечной клетушке, расположенной во Французском квартале неподалёку от офиса Пинки.

— Джон Деланд сказал, что будет более чем рад разговору с вами. Он помнит Карфура, выступавшего несколько раз в «Замке» пару лет назад.

— Отлично. Огромное спасибо! Номер телефона Деланда вы мне дали.

— Да… — Он помолчал немного и добавил: — Но, если вы мне позволите, я хотел бы дать вам один совет…

— Я вас слушаю.

— Мне неизвестно состояние вашего бюджета, но, если позволяют средства, я посоветовал бы вам слетать в Лос-Анджелес.

— Вот как? — сказал я, хотя намеревался сделать именно это.

Если Бодро работал в «Замке» на более или менее постоянной основе, он должен был где-то жить. Я мог найти его домовладельца, друзей или какие-то иные следы пребывания в Лос-Анджелесе.

— Джон — превосходный источник информации, но в «Замке» работают и другие иллюзионисты, которые знали Карфура. Джон при встрече скажет вам, кто именно.

— Очень хорошо.

— Кроме того, и сам Джон являет собой некоторую проблему.

— Что вы хотите этим сказать?

— Дело в том… — Он рассмеялся. — Дело в том, что Джону так и не удалось до конца выбраться из девятнадцатого века. Этот старикан орёт в трубку так, словно имеет дело с новомодным изобретением. Вы узнаете гораздо больше, если сядете с ним рядом. В личной беседе он… более открыт.

— Хм…

— Мы, иллюзионисты, лучше открываемся при личном общении. — Он помолчал немного и закончил: — Странная фраза получилась, если подумать.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — машинально ответил я, слушая его вполуха, поскольку уже выстукивал на клавиатуре запрос о ближайшем авиарейсе до Лос-Анджелеса.

— Личное общение! Встреча лицом к лицу с публикой! — провозгласил Карл голосом эстрадного конферансье. — Что может быть лучше этого, Алекс?