Бог свидетель, что я рассказал истинную правду о том, что произошло тем воскресным утром Мне очень стыдно за то, что я не признался раньше, и надеюсь, что это письмо искупит мою ошибку. Я полагаю, что будет организован общественный фонд для членов семей погибших в катастрофе, как это обычно делается. Я прилагаю чек на 10 000 долларов. Это почти все мои сбережения, и я не могу выделить больше."

Бэллард оторвался от письма.

– Боже мой!

– Как будто держишь неразорвавшуюся бомбу, правда?

– Но это мы не сможем использовать?

– Но почему же? Стеннинг будет просто носить тебя на руках.

– К черту Стеннинга. Я ни с кем бы не смог так поступить. Кроме того...

Он замолчал, и тогда Макгилл заметил:

– Никаких преград на дороге Любви? Йен, концерн Бэллардов почти у тебя в кармане.

Бэллард посмотрел на поставленный перед ним бокал. Он протянул к нему руку, но только для того, чтобы отставить в сторону. И повернулся к Макгиллу.

– Майк, ответь мне на один вопрос, только ответь честно. Перед обвалом мы подготовили все, что было в наших силах. Мы ждали этого обвала, не правда ли? Это и в самом деле что-то изменяет?

Он для убедительности постучал по стойке бара и кивнул головой немедленно прибежавшему бармену.

– Ты доказал невиновность того пилота – сказал, что в тот момент снег уже и так был готов сорваться. Ты все еще так считаешь?

Макгилл вздохнул.

– Да, все еще считаю.

Тогда мы не станем это использовать.

– Ты поступаешь слишком благородно в ущерб самому же себе, Йен. А мы живем в жестоком мире.

– Я не хочу жить в том мире, где мне пришлось бы использовать это письмо.

– Это невозможно, – прямо сказал Макгилл.