Затем почти у поверхности воды показалась вершина скалы, но она была слишком глубоко, чтобы затихающие волны могли разбиваться о нее. В поисках прохода Харден направил яхту вдоль гребня рифа. Гребень протянулся на триста ярдов, затем резко погружался в пучину. Харден проплыл над провалом и повернул на север.

Воздух насыщался влагой, ветер и волны продолжали стихать. Тучи рассеивались и редели, позволяя отчетливее видеть рифы. Закатный свет пробивался сквозь дымку на западе. Быстро темнело.

В четырех футах под поверхностью воды появился зубец разбитого коралла. Харден заметил его слишком поздно. Повернув штурвал, он задержал дыхание. «Лебедь» двигался прямо на риф. Кончик киля коснулся коралла. Харден схватился за штурвал, ожидая, что яхта напорется на риф и пробьет днище. Но она задрожала и освободилась.

Минут десять он не замечал новых кораллов. Неужели он вышел из района рифов? Или движется над ними, ничего не видя в сгустившейся тьме? Харден напряженно всматривался в воду. Внезапно горизонт распахнулся, как занавес, и море открылось на много миль вперед.

* * *

На севере, ниже слоя облаков и дыма от горящих газовых факелов, мерцали огни на нефтяных вышках, буровых установках и танкерах. Верхний край бледного, угасающего солнца утонул в заливе, и горящие газы отбрасывали на темнеющее небо красное сияние.

Пораженный цепочкой электрических огней, протянувшейся с запада на восток насколько хватало глаз, Харден направил яхту по ветру и достал из кокпита бинокль. Его руки дрожали от усталости, и огни расплывались в окулярах. Он прижал бинокль к штагу и поставил резкость на бесконечность.

Он находился на окраине Большой Жемчужной банки. Рифы остались позади. Халул был где-то слева. Впереди пролегал путь танкеров, проходящий через освещенные нефтяные поля.

На краю судоходных линий выделялось необычно яркое скопление золотистых огней. Судя по всему, это была гигантская нефтяная платформа, высоко поднятая над водой и окруженная большим количеством буровых установок и вышек. В бинокль Харден увидел большой корабль на воздушной подушке, качающийся на волнах рядом с платформой. В небе над ним кружились вертолеты.

Когда багровая тьма сгустилась, электрические огни и языки пламени засверкали ярче. Затихающий ветер наполнял влажный воздух запахом горящего газа. Вода отражала красные сполохи на небе. Повсюду раздавались еле слышные звуки двигателей.

Харден оглядывал адскую сцену в поисках места, где можно спрятать яхту. Перед ним лежали поля, где добывалась нефть, — логово чудовища, смысл существования «Левиафана». Харден был здесь врагом. Его суденышко слишком мало, слишком белоснежно, чтобы находиться в этом месте красной воды и черной стали. Позади него, на Большой Жемчужной банке, в соблазнительной близости виднелись темные очертания островка.