— А я думаю, что нам стоит поторговаться.

— Пошел он в задницу…

Фернандес покачала головой:

— Будьте рассудительны, не кипятитесь. А на что вы рассчитываете, Том? Должна же быть какая-то сумма, которую вы бы согласились?

— Я хочу получить то, что я мог бы получить при акционировании фирмы, — объяснил Сандерс. — А это что-то от пяти до двенадцати миллионов.

— Это ваше предположение, чисто субъективная оценка…

— Поверьте мне, так и будет.

— Пять миллионов возьмете? — посмотрела на Фернандес.

— Возьму.

— И, как альтернативу, примете ли вы компенсацию зарплаты, о которой говорил Хеллер, плюс пакет акций, который вам причитается?

Сандерс прикинул и согласился:

— Да.

— Хорошо. Я сейчас скажу ему.

Она вернулась к Хеллеру и коротко с ним о чем-то переговорила. Хеллер развернулся на каблуках и вышел.

Фернандес вернулась к Сандерсу улыбаясь.

— Он на это не пошел. — Они вошли в здание. — Но одно могу вам сказать точно: это — хороший признак.

— В самом деле?

— Да. Если они захотели покончить со всем этим мирно еще до того, как заслушали Джонсон, — это очень хороший знак.

— Исходя из факта предстоящего слияния, — говорила Мередит Джонсон, — я решила, что будет лучше встретиться с начальниками отделов в понедельник.

Она говорила спокойно и неторопливо, обводя глазами всех сидящих вокруг стола. Со стороны казалось, что она снова проводит презентацию.