Слов, чтобы передать ее состояние, видимо, не существовало. Джиллиан села в обитое твидом кресло, но понятия не имела, как подошла к нему. У нее было такое ощущение, будто она падала в лифте с громадной высоты и разбилась. На миг возникло желание все отрицать, что вызвало ощущение еще большей собственной безнадежности.

— Артур, — сказала она. — Это все очень ухудшает, Артур.

— Определенно.

— Для меня. Делает все гораздо постыднее. А я вынесла все, что только могла. Ты это знаешь. Тебе это понятно.

— Джиллиан, я ведь прежде всего спросил тебя об этом. Ты сказала мне, что была трезвой во время суда над Ромми.

— Я ответила на твой вопрос. Сказала, что не пила до положения риз. Я была свидетелем, Артур, грамотным свидетелем. И дала ответ.

— А потом? Ты ни разу не думала в последние месяцы... Неужели не понимаешь, какая это проблема в юридическом смысле?

— В юридическом?

— Для Ромми. Его судила судья-наркоманка.

— Он не первый подсудимый, у которого судья был ущербным. Дело пересматривалось, Артур. Дважды. Велись бесконечные разбирательства. И ни один суд не обнаружил ничего похожего на существенные ошибки.

— А как же конституция?

Она не уловила связи.

— Конституция?

— Джиллиан, конституция обещает каждому подсудимому справедливый суд. Думаешь, это означает процесс, который ведет судья, изо дня в день нарушающий закон? Судья, у которого не только нарушен ход мыслей, но еще есть основательный мотив не противодействовать обвинителям и полицейским?

Вот оно что. Джиллиан откинулась на спинку кресла. Об этой стороне она ни разу не задумывалась. Она наскоро обдумала все дело в тот первый день, когда встретилась с Артуром в кафе, кратко обговорила его с Даффи и предала забвению. Занимал ее только собственный суд над собой. Но вспомнив о дисциплине, пришла к тем же выводам, что и Артур. Он справедливо находил ее виновной.

— Мюриэл уже звонила, спрашивала, что я собираюсь делать, — сказал Артур.

— И что?

— И я ответил, что внесу поправку в ходатайство о пересмотре дела, заявлю, что твоя наркомания нарушила право Ромми на справедливый суд.