…Когда мой конек-горбунок в третий раз споткнулся, мы остановились. На ногах у него были тапки-шлепанцы: не подумали про обувь. Вдобавок, карманы мои распирала всякая хрень, о которой тоже следовало подумать.

— Отдохни, — сказал я. — Дорога дальняя.

Он поставил меня на асфальт. Я тут же сел, прислонившись спиной к стене какого-то дома. Силы кончились.

— Куда едем? — спросил он.

— На проспект Вернадского, в Никулино. Ко мне домой.

— ЗдОрово. А в милицию когда?

— Не торопись. Милицейские чины, я думаю, тоже своих четвероногих друзей любят и нежат, так что не все просто. Боюсь, в этом городе господами людоедами все схвачено… если не в этой стране… Вот что, малыш. Не стоит нам шляться с пистолетом и ножом. Сходи, купи пару пакетов. Вот тебе десятка, а вон магазин…

Через несколько минут Даня вернулся. Я выждал, пока тротуар очистится от прохожих, туго обвернул ампутационный нож одним пакетом и положил во второй, чтобы дно не прорезал. Туда же сунул пистолет. Уже в пакете вытащил обойму и выщелкнул из ствола патрон.

— Иди на пруды, выбери момент и брось все это в воду. Я здесь подожду… посплю…

— Я быстро.

— Не надо быстро, надо, чтоб никто не видел. И еще… Возьми деньги. На, прячь в карман.

— Зачем столько?

— Бери, я сказал! Все бери!

— Я не понимаю…

— Плохо мне, малыш. Мало ли что со мной случится? Пусть у тебя побудут, так вернее.

— Вы мне это прекратите! — сердито воскликнул он. — Ничего с вами больше не случится, понятно? Кстати, я до сих пор не знаю, как к вам обращаться. Скрипач? Или, может, по фамилии?

— Не заморачивайся, — сказал я. — Какой я, в жопу, Скрипач?

И назвал ему свое имя.