Одно было неоспоримо: что на рассвете следующего дня, когда начался отлив, два буксира оттащили «Принцессу» в открытое море. Рядом шли три катера морского патрулирования и судно береговой охраны, стараясь все время держаться между начиненным взрывчаткой сухогрузом и целой армадой разных мелких посудин со зрителями на борту, сопровождавшей его в последний путь. Место для нового искусственного рифа было определено всего лишь в трех милях от берега, но путь занял целый час: над океаном носился со скоростью двадцать узлов северо-восточный ветер, я капитаны буксиров из соображений осторожности шли на малых оборотах.

К девяти часам утра «Принцесса» была доставлена на место захоронения и развернута носом к ветру. Полицейские катера принялись описывать вокруг нее все расширяющиеся круги, отгоняя зрителей на безопасное расстояние. Ровно в десять при помощи радиосигнала были взорваны заряды динамита, заложенные в носовой и кормовой частях сухогруза. Над носом и кормой встало по столбу грязно-серого дыма, и «Принцесса» драматически завалилась на правый борт. Она затонула ровно за девять минут, и многочисленные зрители приветствовали это событие аплодисментами, криками энтузиазма и гудением в рожки.

Никто не подозревал, что вместе с несчастной «Принцессой» в морские глубины погружается «линкольн-континенталь» выпуска девяносто первого года, прикованный цепями к бимсам грузового отсека, расположенного в кормовой части. Никто не знал, что находится в нем. Это стало известно значительно позже.

Глава 22

Глава 22

Рестлинг происходил в маленьком заднем зале, где имелась собственная сцена и небольшой бар. Пока Эрин танцевала на столах, Урбана Спрол успела побороть одного за другим всех участников устроенного в тот вечер в «Розовом кайфе» мальчишника, вываляв их в девяноста галлонах консервированной зеленой фасоли «Грин джайент». Виновником торжества был молодой банкир, собиравшийся вступить в законный брак; сопровождало его несколько таких же бледных, отнюдь не спортивного вида молодых людей. Ни один из них, конечно, не смог устоять против Урбаны и ее могучего бюста, которым она просто сметала их со своего пути, даже не прибегая к помощи рук.

Что касается Эрин, ее по-прежнему коробило от рестлинга, успешно завоевывавшего одно за другим практически все стрип-заведения, претендующие на звание высококлассных. Ведь, по сути дела, не было ничего эротического в том, чтобы бороться с облаченной только в чисто символическое трико женщиной в емкости, наполненной холодными овощами. Однако большинство клиентов начинало понимать это слишком поздно. К тому моменту, когда раздавался звонок, возвещающий об окончании борьбы, лишь немногие из них были в силах выбраться с «ринга» без посторонней помощи. Молодые банкиры выглядели особенно вымотанными и униженными после схваток с Урбаной Спрол...