– Ну и что? Что из того?! – не выдержал Господин Радио.

– Как это что?! – вскричал Томмазо Кампанелла. – Как это что?!

– Что из того, что вы неправильно что-то там оцениваете? У вас есть ваше дело – хориновская революция в настроениях. «Хорин» ждет вас. Ваши товарищи по хориновской борьбе нуждаются в вас. Послушайте… – не терял надежды разрешить свой вопрос Господин Радио. – Он лежал у меня в кармане всего-то не больше полутора часов. Скажите, как он действует? Полтора часа – я уже обладал им? Если я расстался с ним в «Хорине», в Лефортово, значит, я осяду здесь навсегда! Но где? В «Хорине»? В «Лефортово»? А если «Хорин» переедет? Где я должен осесть на вечном якоре? Я сунул его вам в карман. И тут вошли вы…

– Боль, боль, боль. Я испытываю ужасную боль. Как вы до сих пор не можете понять?! Это же жуткое чувство! Чувство, когда ни в чем, ни в чем в самом себе не можешь быть уверен! Когда все, что было в моей жизни до этого, все настроения, чувства, помыслы были лишь бредом, лишь моей болезненной фантазией. Разве это не конец мне? Разве это не конец всей моей истории, запутанной и бестолковой. Все, все, что происходило со мной, было лишь сумасшествием! – с отчаянием произнес Томмазо Кампанелла. – Я в отчаянии! И теперь это отчаяние превращается в физическую боль. Боль подпитывается отчаянием. Ужасная мука в голове, тошнота, мутит. Невыносимо-о-о!

Он схватил вторую половинку ящика и зашвырнул ее куда-то за ворота рынка. Опять раздался звон разбитого стекла, и затем из-за ворот послышались возмущенные крики торговцев.

Господин Радио уже ничего не боялся. Тут и там поодаль уже стояли несколько зевак, которые тем не менее не решались подойти ближе.

– Подождите, подождите! Если вам и так уже все равно конец, то зачем вам тюремный паспорт? – Господин Радио говорил очень быстро, едва ли не скороговоркой. – Вы же говорите, что ваши эмоции по поводу Лефортово были ложью, просто вы нафантазировали все это под воздействием какой-то депрессии, которая и без того была в вас. Значит, вам нечего бояться Лефортово. Отдайте этот паспорт мне, а сами. Если легенда врет, то ничего и не произойдет, а если нет, то какая вам разница? Останетесь навсегда в Лефортово. Здесь у вас Шубка…

– Да-да, здесь у меня Шубка. Как мне сейчас идти к нему? Я хотел ему кое-что сказать, я хотел произвести экспорт лефортовской революции в его мозг, но разве революция в лефортовских настроениях – это не полный бред? Ведь, как правильно заметила учительница, Лефортово тут совершенно ни при чем!.. Как же мне теперь идти к Шубке? Все теперь перевернулось с ног на голову. И от этого переворачивания на мозг давит ужасное давление. Мушки в глазах. Наверное, так чувствуют себя подвешенные вниз головой.