— Хм… ну, давай, — согласился Щука. — Только ты тогда с нами поедешь — если Гоге будет облом кого-нибудь посылать вниз, сам понесешь и скажешь ему че почем. Идет?

— Можно, — согласился Стас. — Пошли…

Через несколько минут Стас с «быками» забрали в подвале мелкооптового магазина-склада два ящика пива — оно действительно было необычным в своем роде; мы обыскали весь город и обнаружили три ящика безалкогольного пива с отвратительным вкусом, но с очень красивыми этикетками — и поехали к Гогиному дому. Я, Саша Шрам и Коржик на почтительном удалении ехали вслед за ними в готовности приступить к экстренным действиям.

Звонить Гоге не пришлось — бригадир сидел на балконе и, едва «Шевроле» Щуки подрулил к дому, свесился вниз, наблюдая за машиной.

— Что?! — нетерпеливо спросил Гога, когда Щука высунулся из машины. — Что там?! Есть что?!

— Не-а, — опасливо ответил Щука. — Мы того… пиво тебе привезли, от кировцев — тама, у подъезда два ящика. Спусти Ухо — пусть заберет…

Вопреки опасениям Щуки, Гога ничего спрашивать не стал — утратив интерес к происходящему, он крикнул:

— Ухо! Бегом вниз — пиво притащи… — И вернулся на прежнее место.

Ящики с пивом действительно стояли у подъезда. А еще у этого подъезда стоял наш «Ниссан»: воспользовавшись тем, что с этой стороны дома балконов нет, мы безнаказанно подрулили вплотную к блоку и ждали.

— Фу, пронесло, — облегченно выдохнул Щука, когда Сушка тронул «Шевроле» с места, выезжая на шоссе. — Ну, братуха, и тебе повезло, — он обернулся к сидевшему сзади Стасу и поперхнулся: «братуха» держал в руках два револьвера, направляя стволы в спины «быкам», и загадочно улыбался.

— Я международный террорист-маньяк, — сообщил Стас, демонстративно взводя курки. — Только пикните — обоих пришью! Поезжайте вперед — и без фокусов у меня!

А мы в это время забрали пиво и приняли на борт спустившегося олигофрена, который и не думал сопротивляться, выслушав подходящее к случаю объяснение.

— Гога пиво любит? — ласково спросил я коротыша.

— Любит! — утвердительно кивнул огромной башкой олигофрен. — Ой, любит! Давай пиво — где?

— Пиво — это успеется, — покровительственно сообщил я. — Садись — поедем Гоге радость делать.

— А Гога знает? — поинтересовался коротыш, забираясь в салон «Ниссана».

— Обязательно, — подтвердил я, когда Ухо захлопнул за собой дверь. — Конечно, знает. Гога говорил, что Татарина надо наказать?

— Наказать, наказать! — жизнерадостно подпрыгнул на сиденье коротыш. — Звонит, сука, пидаром обзывается! Магнитофон вешает, сволочь! Гога сердится, сердится — вот. — Ухо задрал футболку и продемонстрировал огромный синяк на ребрах. — Бьет Гога — очень сердитый!