— Я менял фамилию? — Маньяк ожесточенно потер лоб ладонью. — Марина, я ничего не помню… может, у меня и был брат… я же ничего, ничего не помню! — сказал он с отчаянием. — Все в голове так перемешалось…

— Вскрывайте, — приказала она. — У меня нет такого права. Это я знаю точно.

— А у меня?

— А вы ни в чем не уверены.

— А почему вы опять перешли на «вы»?

Марина молча ждала. Он дрожащими пальцами распотрошил конверт. Вытащил сложенную вчетверо бумажку. Прочитал, пожал плечами, и передал ей:

— Бред какой-то.

Она взяла, испытывая сложные чувства… Хорошо, что письмо написано шариковой ручкой, иначе бы текст после купания мог не сохраниться, мельком подумала она…

«СТАРШОЙ!

Сия эпистола открывает тебе одну неприглядную семейную тайну. Но ты, я полагаю, будешь просто очарован. Вскрылось оное обстоятельство в ТОТ ДЕНЬ. Да-да, именно в самый разгар праздника, в котором ты имел счастье НЕ участвовать. Наша с тобой мамуля перед последним полетом успела крикнуть мне, что твой настоящий отец — вовсе не этот идиот, и что меня она решилась завести только после того, как ты родился и вырос здоровым. Ну, ты понимаешь, о каком здоровье речь. Кто твой отец, я, честное рыцарское слово, не знаю, но тебе важно другое, правда? Главное, что это не наш любимый идиот. Всегда ты был везунчиком, за что я и люблю тебя, скотина.

И, пожалуйста, прости меня, что я сообщаю тебе эту новость не первой свежести так поздно. Просто очень плохо было страдать в одиночестве.

Консеквентно твой:

Храбрый Лев, он же Тупой Доцент.

P. S. Танцуй!»

— Консеквентно… — прочитала она с отвращением. — Ну, и что это означает?

— В переводе с латыни — «последовательно», — откликнулся маньяк.

— Да я не о том, блин… я — вообще… Тебе это письмо точно ни о чем не говорит?

Он посмотрел жалобно, как голодный пудель.