— У меня — сегодня.

Федор Сергеевич вытащил из своей машины сумку и ружье.

— Загадки загадываете, сэр. Ладно, пойдем в класс…

Он дождался, пока мастер выйдет, только тогда достал из сумки взятые с собой видеокамеру и диктофон. То, чем он собирался заняться, дома было невыполнимо. Учитывая прослушку — просто исключено. Достал также распечатку, сделанную вчерашним вечером. Текст он набирал на домашнем компьютере, но файл стер — грамотно уничтожил, с помощью специальной программы, — на случай, если ОНИ притащат с собой ведомственного хакера.

В том, что квартиру подвергнут обыску, Федор Сергеевич не сомневался.

И видеокамера, и диктофон были кассетными, самыми обычными, — цифровая техника здесь не годилась. Он включил оба прибора на запись и принялся ровным голосом рассказывать…

Мастер заглянул — и встал в дверях, слегка прибалдевший.

— Епонский мат! Блокбастер снимаешь?

— Яму рою, — сказал Федор Сергеевич. — Медвежью. Шел бы ты… от греха. Спросят потом: что, мол, знаешь? — а ты честно ничего не знаешь.

Хозяин мастерской поиграл желваками.

— Я не боюсь, Сергеич, когда меня спрашивают. Если у тебя неприятности — только мигни, я ребят вызвоню…

— Спасибо тебе, — сказал Федор Сергеевич. — От души. Правда. Но это моя охота.

Оставшись один, он снял паузу и продолжил запись…

Был добропорядочным гражданином — стал изгоем, думал он.

Был известным врачом-психиатром — стал идиотом, при упоминании которого крутят пальцем у виска.

Был человеком, имеющим дом и работу — стал бродягой…

…До открытия банка оставалось еще больше часа, и Федор Сергеевич использовал это время с толком. Спальный район на Юго-востоке, где он обретался, был из совсем новых, — каких-то десять-пятнадцать минут езды на машине, и ты уже за городской чертой. Он без труда нашел укромный лесок, еще не ставший ни лесопарком, ни строительной площадкой, углубился метров на триста и на набрел на вполне симпатичный овражек. Там и занялся пристрелкой оружия. Закрепил между чахлыми деревцами два листа миллиметровки (формата A1), отошел метров на 60 и принялся их дырявить. Стрелял, сидя с упора. Пятнадцати пробоин хватило, чтобы определить среднюю точку попадания, а также величину отклонения по вертикали и горизонтали от точки прицеливания.

Очередное дело было сделано.

Тогда Федор Сергеевич погнал чужой «Форд» в центр, в банк «РУССКАЯ ИДЕЯ». Крупный был банк, серьезный. В одной из тамошних ячеек главный врач хранил все то, что называл своей страховкой. Пришло время превратить страховку в снаряд, думал он. Пришло время…