— А что, если там не окажется тумана? — Спросил Ховелл.

— Тогда у нас возникнет серьёзная проблема.

Наступило долгое молчание. И затем Бриттон сказала:

— Господин Ховелл, изменяйте курс на один-девять-ноль. Поворачивайте медленно.

Первый помощник едва заметно помедлил, а затем чётким голосом подал команду рулевому. Но глаза Ховелла, не отрываясь, смотрели прямо в глаза Глинну.

«Рольвааг», 14:00

МакФарлэйн резко откинулся на неудобном пластиковом стуле, вздыхая и потирая глаза. Рядом сидела Рашель, щёлкая арахис и нисколько не заботясь о скорлупе, что падала на металлический настил каюты наблюдения. Единственным источником света в помещении служил единственный монитор, который висел перед ними высоко на переборке.

— Тебя что, никогда не утомляет этот проклятый арахис? — Спросил МакФарлэйн.

Казалось, Рашель на секунду задумалась над этим вопросом.

— Неа, — ответила она.

Они вновь замкнулись в молчании. С осознанием подступающей головной боли и слабого подташнивания, МакФарлэйн закрыл глаза. В этот самый миг качка судна, казалось, значительно возросла. Он слышал постукивание металла о металл и, время от времени, капель воды. Не считая этих звуков, в распростёртом под ними зеве танкера стояла полная тишина.

МакФарлэйн с усилием открыл глаза.

— Давай пройдёмся ещё раз, — сказал он.

— Мы уже просмотрели её пять раз, — ответила Рашель.

МакФарлэйн ничего не сказал, и она с отвращением фыркнула и наклонилась вперёд, чтобы нажать на кнопки контроля протяжки ленты.

Из трёх видеокамер наблюдения в центральном резервуаре взрыв пережила лишь одна. Он наблюдал за тем, как Рашель перематывает плёнку вперёд на высокой скорости, замедляясь до реального времени за минуту до взрыва. Они просматривали запись секунду за секундой. Ничего нового. Гарза был прав: никто к камню не притрагивался. Никто даже близко не подходил.

МакФарлэйн с проклятьем откинулся на спинку, бросив взгляд из комнаты наблюдения вдоль помостков, как будто пытаясь отыскать ответ на стенах трюма. Затем его взгляд медленно переместился вниз по сорокафутовому промежутку, на верхушку метеорита. Взрыв вырвался во все стороны, вышиб большинство ламп в резервуаре, повредил линии связи и спереди, и сзади, но оставил верхнюю часть резервуара — помостки и комнату наблюдения — почти нетронутой. Сеть в основном выглядела целой, хотя ясно, что некоторые звенья вышибло. Оплавленная сталь протянулась полосками пены по стенкам резервуара, и некоторые из массивных дубовых брусьев обуглились. Пятна крови и ошмётки чего-то красного виднелись там и тут, в тех местах, куда не добралась группа уборщиков. Сам метеорит выглядел в точности, как и был.