Годин сделал прощальное движение рукой.
– Не переживай. Возможно, Теннант умрет еще до твоего прилета.
* * *
Рейчел сидела у телефона и молилась, чтоб ответный звонок из Вашингтона раздался побыстрее.
Если в отделении неврологии появится свободное место, то Дэвида перевезут туда, теперь это уже не страшно. Они все равно засветились. Но будет ли толк?
Рейчел хотела сбегать в палату посмотреть на экран элекгроэнцефалографа, но тут телефон наконец зазвонил.
– Да, слушаю.
Однозначно американский голос произнес:
– Вы профессор Рейчел Вайс?
– Да.
– Это Ивэн Маккаскелл, руководитель администрации президента.
Рейчел от волнения прикрыла глаза.
– Я узнала ваш голос.
– Профессор Вайс, я звоню с целью заверить вас в том, что президент в высшей степени озабочен критическим состоянием здоровья профессора Теннанта. Мы не имеем полной ясности относительно истинных причин, которые привели к событиям последних дней, однако полны решимости доискаться до правды. Президент наконец вернулся в Соединенные Штаты, и я гарантирую вам, что профессор Теннант будет выслушан со всем возможным беспристрастием.
Психическое напряжение, которое копилось в ней с того момента, как Дэвид застрелил вооруженного типа в своем доме и они начали безумный бег по стране, который закончился за тысячи миль от родины, – это напряжение вдруг прорвалось. Рейчел больше не могла сдерживаться и разрыдалась.
– Успокойтесь, профессор Вайс, – сказал Маккаскелл. – Надеюсь, худшее для вас позади.
– Не знаю, не знаю. Но за звонок спасибо. Огромное спасибо. Там происходит нечто ужасное, профессор Теннант пытался предупредить президента.
– Ну, будет плакать, возьмите себя в руки. Я знаю, что профессору Теннанту очень плохо, и уже сделал нужный звонок. Мне обещали, что профессор Нара без промедления вылетит в Иерусалим на частном самолете. Кроме того, мне было сказано, что он светило первой величины и лучше кого бы то ни было справится с проблемой профессора Теннанта.