– И сейчас не хочу. Но выбора не остается. Они своего добились. Или вот-вот добьются.

– Чего добились?

– Опытный образец «Тринити» заработает в самое ближайшее время.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

– И ты собираешься рассказать об этом всему миру?

– Да.

– Насколько подробно?

– Достаточно, чтобы поднять такую бурю в средствах массовой информации, которую президент не сможет игнорировать.

Я открыл текстовый файл и начал печатать свое обращение к общественности. Первая строка родилась сама собой. Это были слова Нильса Бора по поводу гонки ядерных вооружений:

"Мы находимся в совершенно новой ситуации, которая не может быть разрешена войной".

"Мы находимся в совершенно новой ситуации, которая не может быть разрешена войной".

– Дэвид, – тихо спросила Рейчел, – что происходило с тобой в коме? У тебя опять были галлюцинации?

– Нет, на прежние видения это не похоже. Трудно объяснить, но я попробую – как только выдастся время. А пока что не мешай, пожалуйста, я должен закончить обращение.

Рейчел встала и отошла к двери – наблюдать за улицей и предупредить, если появится полиция.

Я склонился над клавиатурой и печатал без пауз, не задумываясь, словно моими пальцами водила внешняя сила. Через двадцать минут я попросил бородача-бармена вызвать нам такси, непременно с водителем-палестинцем. Затем я напечатал заключительную строку: "Посвящается памяти Эндрю Филдинга".

– Ну, разослал свое обращение? – спросила Рейчел.

– Да. Свистопляска в средствах массовой информации начнется часа через четыре.

– Ты действительно этого хочешь? Ты все продумал?

– Зло процветает только во тьме. Оно боится света, – торжественно сказал я.