Я в отчаянии, до боли в пальцах, сжал подлокотники. Во мне поднималась злоба. Ну как же можно так не понимать…

– Дэвид, – неумолимо продолжала Рейчел, – у тебя диплом физика-теоретика. Значит, твой мозг способен на сложнейшие построения. И всю эту связную фантазию тебе ничего не стоило сочинить практически бессознательно, занимаясь, к примеру, проверкой своих расходов за последний месяц!

– Карен и Зуи умерли пять лет назад, – сказал я. – Нет, погоди. Забудь этот аргумент. Давай иначе. Помнишь, что мой отец говорил о религии?

– Что именно?

– "Через человечество Вселенная осознает саму себя".

– Теперь вспомнила.

– Он даже не подозревал, до какой степени прав! И нечто в том, как он меня воспитал, сделало меня проницаемым для Бога.

– Ты же никогда не верил в Бога!

– В традиционном смысле не верил и не верю. А в то, о чем я только что рассказал тебе, – верю. Впрочем, тут вера ни при чем. Я просто знаю, что это так. И если ты мне дашь еще одну минуту, я смогу тебе объяснить, зачем я так стремлюсь в Белые Пески.

– Одну минуту? Чтобы понять, я готова тебя и сутки слушать!

– Во время Второй мировой войны Нильса Бора тайно вывезли из страны, где хозяйничали нацисты, и переправили в Лос-Аламос. Там он познакомился с несколькими физиками, весьма встревоженными происходящим и находившимися во власти двойственных чувств. Мой отец был одним из них. Этим наивным молодым ученым было не по себе оттого, что они работают над новым оружием, с помощью которого можно не только закончить войну, но и уничтожить весь мир. Чтобы успокоить их, Нильс Бор снова и снова напоминал им о принципе комплементарности: "Всякое истинно большое затруднение несет в самом себе способ с ним справиться". У каждого замка где-то есть свой ключик. У каждой проблемы есть положительное решение. Та же бомба, которая способна уничтожить мир, могла закончить эпоху крупномасштабных войн. И она это сделала! Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!.. С компьютером «Тринити» то же самое. Он способен уничтожить планету – или спасти ее.

Рейчел откинулась на спинку кресла и устало потерла глаза.

– Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь грозящие миру опасности?

– Нет.

– Баста. Хватит. У меня голова лопается от подобных разговоров.

Вместо того, чтобы спорить дальше, я придвинулся к Рейчел и стал массировать ей шею. Долго, очень долго мне не удавалось снять ее напряжение. В конце концов она стала расслабляться: раскинулась в кресле и задышала ровно. Я и сам ощутил сонливость. Однако тут в проходе появился генерал Кински. У него был деловито-озабоченный вид.