Морин обработали небольшой ожог на ноге, причиненный парами азота.

И вот они сидят, наслаждаясь кофе и передышкой, необходимой для того, чтобы поставить точку в конце истории.

– Как ты догадалась, что это он?

– Помнишь, я говорила, что никак не могу вспомнить какую-то важную деталь? А вчера без всяких видений я вспомнила.

– Что?

– Когда Роско снял с меня бинты, я открыла глаза и увидела перед собой его лицо и руки. Но они тут же исчезли, и опять наступила темнота. Как ты понимаешь, я чуть не умерла в тот момент. Решила, что операция была напрасной и я навсегда останусь слепой. Но свет вернулся, и я опять увидела его лицо на переднем плане. От радости и облегчения я и упустила ту важную деталь. Между первым образом и вторым была существенная разница, но мне это не сразу пришло в голову.

– Какая?

– В первый раз на Роско не было белого халата, а когда я увидела его снова, то уже был. Понимаешь, что это значит?

Джордан почувствовал внезапный озноб и не сумел вымолвить ни слова.

– Когда он снял бинты, его лицо было не первым, что увидела я, а последним, что увидел Джеральд. Лицо своего убийцы.

Джордан откинулся на спинку стула. Иначе и быть не могло. Абсурдный финал абсурдной истории. Беда в том, что после нее им обоим придется жить в мире нормальных людей.

Он залпом допил свой кофе и выбросил картонный стаканчик в урну.

– И что теперь?

Морин пожала плечами, но в этом жесте не было отчаяния, а была новая сила, которую он чувствовал, как ее ауру.

– Что теперь?… Вернусь в Италию, буду жить дальше. Как говорится, пока Бог даст.

Оба помнили об угрозе Роско. Он поставил Морин перед выбором, и она выбрала без колебаний. Джордан спасся, Роско ушел, унеся в могилу ее уверенность в будущем.

– Может, еще у кого-то проконсультироваться?

– Чтобы стать ходячим феноменом, чтобы на меня все пальцами показывали?

Морин улыбнулась и положила руку ему на плечо.

– Пусть это останется нашей маленькой тайной. Нашей с тобой. Один человек на свете знает, что я не сумасшедшая, и мне этого довольно.