Лиза опомнилась первой и кивнула на экран телевизора, который работал с выключенным звуком.

– Только что передавали новости. Вы с этой девушкой, Морин Мартини, настоящие герои дня.

Она изо всех сил старалась говорить нейтральным тоном и все-таки, произнося имя, невольно понизила голос. Теперь Лиза знала, кто она, но Морин все равно осталась для нее девушкой, которую обнимал Джордан в тот вечер возле Мясного рынка.

– Может, когда-нибудь я буду гордиться. А сейчас мне бы хотелось поскорей об этом забыть. Что до Морин…

Лиза ощутила укол ревности, слыша, с какой теплотой он выговорил это имя.

Джордан отошел к столу, положил на него сумку и шлем.

– Помнишь Коннора Слейва, того певца, которого вместе с невестой похитили и убили в Италии? Еще наш сосед снизу все время слушает его песни.

Теперь у нее сжалось сердце от слова «наш». Всего один слог, а в нем целый мир, который она утратила.

– Так вот, его невестой была Морин.

Джордан уселся на алюминиевый стул, осторожно прислонил к спинке забинтованное плечо.

– Я теперь могу вернуться к собственной жизни. Не знаю, какая жизнь ждет ее, но надеюсь, она когда-нибудь сможет забыть и стать счастливой.

И не только она.

Лиза указала ему на экран:

– Смотри, твой брат.

Джордан повернул голову к телевизору. На экране появился Кристофер в окружении микрофонов. В здании ратуши начиналась его пресс-конференция. Он был один перед целым залом корреспондентов, как тореро перед быком. Оператор дал его лицо крупным планом, и Джордану стало жаль брата. За время, прошедшее после убийства сына, Кристофер постарел на десять лет. Судя по всему, он в этот раз отказался от услуг гримера, которого непременно приводила к нему перед каждым выступлением его имиджмейкерша.

Лиза взяла пульт и включила звук точно в момент, когда мэр Кристофер Марсалис начал говорить.

Уважаемые дамы и господа! Прежде всего хочу вас поблагодарить за столь репрезентативное присутствие. Это облегчает и в то же время осложняет мою задачу.

Уважаемые дамы и господа! Прежде всего хочу вас поблагодарить за столь репрезентативное присутствие. Это облегчает и в то же время осложняет мою задачу.

Кристофер выдержал паузу, и в зале воцарилась напряженная тишина. Джордан хорошо знал эту способность брата оттягивать на себя общее внимание – она у него не выработанная, а врожденная. Но теперь голос его звучал устало, в полном соответствии внешнему облику.