Они неслышно, будто тайком, вошли в дом. Словно то, что их ожидало, не принадлежало им по праву, а было захвачено силой и обманом.
Фрэнк проклял это болезненное ощущение, и чувство неловкости, и человека, бывшего тому причиной.
Не оказалось ни еды, ни вина, обещанных Еленой.
А были только они. Внезапно они одни. А их одежды вдруг сделались слишком просторными и сами упали на пол. Они испытывали другой, давно забытый голод и иную жажду и стремились заполнить некую пустоту, только теперь осознав, сколь она велика.
Фрэнк опустил голову на подушку и закрыл глаза.
И перед его мысленным взором свободно поплыли воспоминания.