– И ты застрелишь меня? – вдруг спросила она.

– Да… И, конечно, сам застрелюсь после.

– Очень романтично, Брайен.

– Звучит чудовищно, правда?

– Если бы ты только послушал себя со стороны…

– Ладно, обойдемся без этого. Я хотел бы еще разок поговорить с тобой, но кругом такое творится… Сейчас у нас есть немного времени… Ты должна обещать мне, что не будешь пытаться снова бежать.

– Хорошо.

Он посмотрел на нее:

– Ты не понимаешь. В следующий раз тебя непременно убьют.

– Ну и что. Это лучше, чем быть застреленной в затылок тобой.

– Не впадай в меланхолию, Морин. Не думаю, что до этого дойдет.

– Но ты ведь не уверен полностью.

– Многое не зависит от меня.

– В таком случае ты не имеешь права рисковать моей жизнью и жизнями остальных, не так ли? И почему ты решил, что люди там, за стенами собора, будут благоразумными и что они беспокоятся за наши жизни больше тебя?

– У них нет выбора.

– Да, выбора у них нет, но есть ли благоразумие и сострадание? Ты веришь в гуманизм, как я погляжу. Если бы все люди поступали так же, мы бы с тобой здесь сейчас не сидели.

– Твои слова только подтверждают, что мы не поставили крест на своих отношениях четыре года назад. – Он посмотрел на окна невидящим взглядом, а затем опять обратился к ней: – Ты могла бы пойти со мной, если нам удастся выбраться отсюда?

Она внимательно посмотрела ему в глаза:

– Если тебе удастся уйти отсюда, то только в тюрьму или на кладбище. Нет, спасибо за приглашение.

– Черт бы тебя побрал! Я выберусь отсюда целым и свободным, как и вошел сюда. Так что подумай и ответь на мой вопрос.