А потом под жужжание докладчика, прежде чем я успел понять, что произошло, кто-то тихо прошел через мигающий полумрак и исчез за дверью. Президент.

Он вошел в игру.

В тот вечер дома, пока Долорес готовила обед для нас троих, я включил новости. Сначала Питер Дженнингс с его слегка сардоническим наклоном головы. Потом я переключился на Си-би-эс с Разером, индейцем из сигарной лавки с открывающимся ртом. Я как-то видел его у штаб-квартиры Си-би-эс, он шел с потерянным видом, в толстых очках, стекла которых делали его глаза похожими на огромные жидкие устрицы. Когда видишь его по телевизору, не замечаешь, насколько он толст.

Пришла Мария, запрыгнула мне на колени и взяла пульт.

– Я переключаю, – объявила она.

– Мария, это новости, и я...

Она нажала кнопку. Машина ехала вдоль пыльного горизонта, в замедленном движении – сплошная поэзия, краски и деньги. Мне захотелось сесть в нее, хотя у меня уже была машина, она стояла в гараже неподалеку, и я редко на ней ездил. Мария снова сменила канал. Реклама пива: всем по двадцать три года, все наслаждаются жизнью. Мне захотелось оказаться с ними. Рекламщики так хорошо меня знали. В Америке, даже если вас не знает никто, вас знают создатели рекламы.

– Я хочу посмотреть «Бемби», – сказала Мария.

– Не получится, – объяснил я. – Надо поставить кассету в видеомагнитофон, а он подключен к телевизору, который стоит внизу.

– Почему?

– Почему видеомагнитофон стоит внизу?

– Да.

– Потому что он у меня только один, и мне надо было подключить его или к одному телевизору, или к другому.

– А! – Она посмотрела на экран. – А я хочу смотреть его здесь! – закричала она, ожидая моей реакции.

Мария не понимала, почему она не может решать, что ей смотреть и где. Если то, что ей захотелось посмотреть, можно было бы показывать в мыльном пузыре или на поверхности молока у нее в чашке, она была бы мгновенно этим очарована и приняла бы как должное. Она была достаточно маленькой, чтобы это было именно так. Магия технологии ее не пугала – по крайней мере пока.

– Мария, можно я тебя кое о чем спрошу?

– Нет!

– Всего один вопрос.