Глава 20

Глава 20

На следующий день Мартин Рейд позвонил мне так рано, что заставил Эйнджела задуматься, не в сговоре ли священник с теми самыми людьми, против которых он якобы работает, поскольку только тот, кто заодно с дьяволом, станет звонить в шесть тридцать утра.

— Вы пойдете на сегодняшнее мероприятие?

— Надеюсь. А как вы?

— Я слишком известен, — фыркнул Рейд в трубку, — чтобы незаметно слиться с толпой в такой компании. Во всяком случае, с нашей мисс Штерн я имел вчера нелицеприятный телефонный разговор, в котором еще раз подчеркнул свое неудовольствие в отношении ее твердых намерений не откладывать продажу, несмотря на сомнения относительно источника и прав собственности на шкатулку. Наш человек будет на месте и проследит за происходящим, но это точно буду не я.

Уже не в первый раз меня резанула мысль о странном поведении Рейда. Что-то во всем этом было не так. Как-то нелепо вел священник дело с продажей фрагмента из Седлеца. Католическая церковь не испытывала недостатка в юристах, особенно в штате Массачусетс, и любой, кто имел дело с епархией архиепископа в ходе недавних скандалов по злоупотреблениям, мог это засвидетельствовать. Если бы они намеревались остановить аукцион, контора Клаудии Штерн уже кишмя кишела бы елейного вида мужчинами и женщинами в дорогих костюмах и отполированных ботинках.

— Кстати, — заметил он. — Как я слышал, вы наводили о нас справки.

Я проверил их обоих — и Рейда, и Бартека — после первой же встречи с ними. Времени на это ушло прилично. Мне пришлось поискать того, кто был готов признать, что они вообще когда-либо переступали церковный порог, не говоря уже о вступлении в монашеские ордена, но в конечном счете их личности подтвердили через аббатство святого Иосифа в Спенсере, штат Массачусетс, где оба остановились. Рейд был официально приписан к Сан-Бернардо алле Терме в Риме и там, видно, отвечал за просвещение путешествующих монахов и монахинь, рассказывая им о жизни Святого Бернарда, поскольку святой этот по большей части причастен к распространению ордена. Бартек работал над созданием нового монастыря Новидворской Божьей Матери в Чешской Республике, первого монастыря, которому предстояло появиться там после падения коммунистического режима и который все еще строился.

До этого Бартек жил в аббатстве Септ-Фонс во Франции, куда он, как и множество других молодых чехов, бежал в начале девяностых годов, чтобы избежать преследования за религиозные убеждения в их собственной стране. Затем он много работал в Соединенных Штатах, главным образом в аббатстве Генесс, на севере штата Нью-Йорк. Септ-Фонс, как я помнил, был тем монастырем, в котором Босворт, неуловимый агент ФБР, осквернил церковь.