– Нет-нет. Звонки, о которых я говорю, были сделаны еще до того, как Гримальди появился на сцене. Август, сентябрь, октябрь. Они прекратились вскоре после ареста итальянца.

– Так в чем здесь соль?

– Почти все переговоры происходили по уик-эндам или ночами, поэтому я считаю, что у этого парня были личные отношения с обитателями дома в Эммитсбурге. Ты меня еще слушаешь?

– Стараюсь.

– Поэтому я и Дерек намерены потолковать с ними…

– Дерек?

– Да. Дерек опять поставлен на это дело. Но я, так или иначе, уже потолковал с каждым из них один на один. И когда я говорил с четвертым парнем, похожим на мышь, тот заявил: «Да-да. Это я звонил. Беседовал с Томасом». «Вот как? – удивился я. – А не могли бы вы мне поведать, какие вопросы вы обсуждали?» «Конечно, могу, – отвечает мышка. – Мы обсуждали программу расширения наших рядов. Томас помогает нам по уик-эндам в ночлежном доме и в раздаче бесплатного супа. Томас – святой человек». «Вот как? – снова удивляюсь я. – А кто этот Томас? Чем он занимается?» «Просто один из членов общины. Как любой из нас», – отвечает мне замухрышка. «Какой общины?» – спрашиваю. «Умбра Домини», – отвечает он. «А что святой Томас делает в то время, когда не помогает обездоленным?» – интересуюсь я. «Не знаю, – отвечает парень. – Мы никогда не обсуждаем нашу мирскую жизнь». Представляешь? – захохотал Риордан. – Человек отвечает на вопросы детектива, расследующего убийства, и с серьезным видом заявляет: «Мы никогда не обсуждаем нашу мирскую жизнь». Ты можешь в это поверить?!

Ласситер долго молчал.

– И что же, по-твоему, произошло?

– Теперь-то я знаю, что произошло. Не могу доказать, но уверен в этом на сто процентов. Когда Гримальди попал в больницу, об этом стало известно. О дальнейшем легко можно догадаться. Джульетта поступает работать в ожоговую палату в больнице Фэрфакса. Приходит время перевода Гримальди, и она помогает ему бежать.

– Ну это, положим, мы знали и раньше…

– Да слушай ты! Потомак – не единственное место, куда они звонили. Были и международные звонки из Эммитсбурга в Италию, в Неаполь. И попробуй догадаться, кому звонили?

– Здесь и гадать не надо.

– Верно. Гримальди звонил домой. В штаб-квартиру «Умбра Домини». Я проверил.

– Неужели… По-моему, это было слишком рискованно.

– О каком риске ты говоришь?! Дом принадлежит «Умбра», и ничего удивительного, что время от времени они переговариваются со своим начальством. Нет, основной интерес здесь представляют даты разговоров. Первый состоялся на следующий день после побега Гримальди из больницы. Полагаю, он сообщал о своем состоянии и местонахождении.