С победным шипением Джастин сорвал пояс с руки Натали и швырнул его через перила. Внизу послышался глухой удар, когда туда приземлились двенадцать фунтов инертной взрывчатки. Натали опустила глаза и увидела свой «кольт», лежащий между двумя столбиками перил. Не успела она сделать и полшага, как к оружию подлетел Джастин и, поддев его своей синей кроссовкой, отправил вниз, вслед за взрывчаткой.

Натали попыталась обойти мальчишку справа, но он прыгнул, перекрывая ей дорогу. И тут она заметила массивное тело Калли, медленно ползущее по лестнице. Он уже преодолел треть пути, оставляя за собой кровавый след.

Девушка бросилась бегом в темный коридор и резко остановилась, понимая, что именно этого и хотела от нее старуха. Одному богу известно, что ожидало ее там.

Джастин двинулся к ней, делая резкие движения своими ужасными когтями. Тогда Натали быстро схватила правой окровавленной рукой плетеное кресло и подняла его вверх. Одна из ножек попала Джастину в рот, но он продолжал приближаться, размахивая руками как одержимый. Когти его царапали кресло, пока не вырвали плетеное сиденье. Изогнувшись, мальчишка бросился на Натали, норовя попасть в бедренную артерию. Не выпуская кресла из рук, она попыталась сбить его с ног и пригвоздить к полу, но он делал ложный выпад то вправо, то влево, наносил удары, отскакивал и снова набрасывался. Подошвы его кроссовок мягко поскрипывали на гладком паркете.

Натали удавалось отражать атаки Джастина, но ее израненные руки уже начинали дрожать от усталости. Рваная рана на левой руке болела так, словно доходила до самой кости. С каждым разом она отступала все дальше, пока не оказалась прижатой спиной к дверям спальни Мелани Фуллер. Несмотря на то что у нее не было времени на размышления, Натали живо представила себе, как дверь распахивается и она падает прямо в поджидающие ее руки старухи…

Но дверь не открывалась.

Джастин, не обращая внимания на ножки кресла, впившиеся ему в грудь и в горло, пытался дотянуться до девушки. Ему это никак не удавалось, и тогда он, вцепившись когтями в деревянную основу сиденья, попробовал отнять у Натали ее единственное средство защиты или разломать его. Летели щепки, но кресло продолжала держаться.

И тут откуда-то из глубины сознания до Натали донесся сухой, педантичный голос Сола: «Она использует тело ребенка, Натали, и его возможности. Преимущество Мелани – в ее страхе и ярости. Твое преимущество – в росте, весе, концентрации и способности сохранять равновесие. Воспользуйся этим».

Джастин зашипел, как переполненный чайник на плите, и, пригнувшись, снова прыгнул на Натали. Над краем площадки уже показалась лысая голова Калли.