– Единственное, что меня устраивает в работе с тобой, Артур, – сказал Освальд Финч, аккуратно откладывая в сторону нечто, по виду напоминавшее часть тела в фольге (на самом деле это был просто сэндвич с печенкой и луком), – это твоя неимоверная старость, благодаря которой у тебя больше не хватает сил, чтобы устраивать мне отвратительные розыгрыши.

Почти полвека Финч оставался мишенью для жестоких шуток Брайанта, а теперь надеялся – как выяснилось, тщетно, – что частичный уход на пенсию его защитит. Только в прошлом месяце кричащая подушка, прикрепленная к шкафу с трупами, чуть не довела его до сердечного приступа.

– Ну, я бы на твоем месте не зарекался, – ухмыльнулся Артур. Обычно он улыбался только в тех случаях, когда слышал о несчастьях других. В результате окружающие не на шутку опасались оскала его нелепых вставных зубов. – Правда, стоит посмотреть на тебя… Ты не так уж плох для старого пердуна. Кстати, сколько тебе лет?

Он наблюдал, как дряхлый патологоанатом, такой бледный и серьезный, что по обеим сторонам его рта навеки пролегли скорбные морщины, выбрался из-за стола и пошел осматривать ящики с трупами. Ежик волос оставался таким же, как в юности, да и грубые костистые руки ничуть не изменились. Даже когда Финчу было лет двадцать, его длинное, с выпирающими скулами, лицо, скрипящие суставы и пропахшая химикатами лабораторная одежда отпугивали от него всех, кроме самых больших оптимистов. Он по-прежнему работал на полставки в центральном морге на Кодрингтон-стрит, но продолжал сотрудничать с рядом маленьких, специализированных отделов городской полиции, так как патологоанатомы младшего поколения ценились выше, а поэтому считалось, что не стоит тратить их юную энергию на эзотерические и бессмысленные дела, расследуемые Отделом аномальных преступлений. Вот у Освальда и не возникало никакого энтузиазма по тому поводу, что воскресным утром ему пришлось тащиться во временный морг на Морнингтон-Кресент.

– Мне восемьдесят четыре, – ответил он Брайанту. – Или восемьдесят три. Мои родители придерживались разных мнений на этот счет.

– В прошлый раз ты что-то говорил о кофе, пролитом на свидетельство о рождении, – напомнил Артур. – Тебе не нужно лгать о своих летах, Освальд, тебя все равно не уволят. Ты уже так давно достиг пенсионного возраста, что никто и не числит тебя в живых. Ну что, наш труп у тебя? Жертва пожара, у нас зарегистрирован под именем Тейт, но его настоящего имени мы не знаем. Возможная причина смерти – задохнулся в дыму.

– Пока что право устанавливать причину смерти остается за мной. Кстати, я думал, что ты пришлешь сюда Кершо. Он мне понравился. Только не говори, что вы уже выгнали его из отдела.