– Он жулик, – быстро сказала она по-английски. – Отшей его.

– Но…

– Ты что, сам не видишь, что этому человеку нельзя доверять? – Она чувствовала, как в ней разгорается злость. Чан Пин намерен отвергнуть ее подозрения с помощью разумных доводов, но она должна найти способ доказать ему, что на этот раз здравый смысл окажет ему дурную услугу.

– У него пикап, – тихо сказал Чан Пин. – Он может отвезти нас прямо к причалу, и никто не увидит нас…

– Но ведь он не тот, за кого себя выдает. Почему ты сам это не видишь?

– Потому что он – это все, что у нас есть. – Чан Пин повысил голос, раздражаясь из-за глупой иностранки, не желавшей прислушаться. – Я знаю, что его могут держать на примете. Я знаю это! Но что еще мы можем предпринять?

– Всегда есть возможность выбора.

– Какая? Скажи.

– Все, что угодно. Оставаться здесь. Подождать другой возможности.

– Но другой возможности у нас не будет. Диана, я знаю это!

Откуда он знает? Кто сказал ему это?

Они спорили в течение пятнадцати минут. Под конец Диана поняла, что, если она не подчинится, Чан Пин уедет и без нее.

– Хорошо, – сказала она, забрасывая на плечи рюкзак.

Она настаивала на том, чтобы ехать в кузове пикапа. К ее облегчению, Чан Пин сразу согласился, что ей лучше держаться не на виду, а под брезентом, где она не будет бросаться в глаза. Когда они спустились к подножию горы, водитель запустил двигатель и рванул с места так, словно за ним гнались черти по дороге, у которой было столько же поворотов, сколько на кривом винте. Спустя двадцать минут они оказались внутри душного склада на берегу реки.

Диана слышала плеск речной воды о сваи. Запах рыбы здесь подавлял все остальные запахи. Мгновение ничего не происходило. Потом она расслышала голоса громко споривших людей.

Она сбросила накрывавший ее брезент и выбралась наружу. Помещение освещалось желтым светом единственной лампочки в зеленом металлическом абажуре, висевшей под потолком на длинном гибком шнуре, прикрепленном к крюку в стене: банки с краской, большой руль, пара винтов, канаты всех видов и толщины… Но вовсе не это привлекло ее внимание. В десяти метрах от нее Чан Пин и человек по имени Линь яростно спорили друг с другом.

Она поняла, что спор идет из-за денег. Линь тыкал указательным пальцем правой руки в раскрытую левую ладонь: жест человека, считающего деньги. Чан Пин качал головой и водил правой рукой по груди; явный и категорический отказ.

Диана окликнула его по имени. Никакого ответа.

– Чан Пин! – крикнула она.

Оба мужчины повернулись к ней.