Вера услышала собственный голос:

– Понимаете, я умерла. Никакие лекарства не помогают, когда человек умер.

Потом все начали задавать ей вопросы. Теннент спросил:

– Вера, вы слышите голоса?

Потом Де Витт:

– У вас бывают видения?

Потом Теннент сказал:

– Вера, с вами в последнее время происходило что-то необычное, странное?

Еще один голос негромко произнес:

– У нее смущенный вид. Не наблюдалось ли у нее в прошлом склонности к суициду?

На некоторые вопросы она кое-как отвечала, но большинство из них плавало у нее в голове, словно в воздушных шарах. Спустя какое-то время все вышли из комнаты, но Вера слышала, как они переговариваются в коридоре, спорят. Она услышала мамин голос: мама отвечала на вопросы о ней, Вере.

Риттерман сказал:

– Как правило, в подобных случаях принято приглашать представителя власти.

Вера то находилась в сознании, то теряла его. Внезапно все снова оказались в комнате и молча смотрели на нее. Джулс Риттерман что-то прятал за спиной. Веру кольнул страх.

Росс опустился перед ней на колени:

– Я люблю тебя, Вера. Я так тебя люблю… Просто хочу, чтобы тебе стало лучше. Мы все хотим, чтобы тебе стало лучше. Пожалуйста, пойми меня!

Теперь она разглядела, что прятал Джулс Риттерман. Шприц для подкожных впрыскиваний и маленькую ампулу.

Ужасный крик раздался в комнате.

Вера поняла, что кричит она сама.

Она попыталась встать со стула, но ее плечи сжимали чьи-то руки, не пуская, не давая вырваться. Ее держали Росс и Де Витт.