Он лежал на спине, согнув руки в локтях и сжав кулаки, как в боксерской стойке. В первый раз Вере показалось, что Росс таким вот причудливым образом протестует против своего состояния, но медсестра отделения пластической хирургии, где он раньше оперировал раз в неделю, объяснила Вере, что дело совсем в другом. Подобная поза часто наблюдается у пациентов, получивших обширные ожоги. Она так и называется – «боксерской стойкой» или «позой боксера». Пациент не может разогнуть конечности из-за сокращения мышц вследствие усыхания кожи и мышечной ткани от ожога.

В таком положении часто находят трупы людей, сгоревших на пожаре, однако эта поза нетипична для тех, кто выжил. Случай Росса Рансома уникален. Всех поражала его сила воли, благодаря которой он продолжал жить. Не многие, за исключением маленьких детей, выживают, получив шестьдесят пять процентов ожогов. У Росса обожжено семьдесят процентов поверхности тела, однако он живет вот уже два года. Если, конечно, это можно назвать жизнью.

В тот июньский день Росса перевезли сюда из Челтнема с обширными ожогами второй и третьей степени. Через три месяца врачи, испросив предварительно согласия Веры, которая оставалась его женой, отключили его от системы искусственной вентиляции легких, так как он мог дышать самостоятельно. На груди, руках, ногах и голове кожа Росса переродилась в рубцовую ткань, у него были серьезно задеты дыхательные пути и внутренние органы. Наиболее пострадали почки и мозг – последнее обстоятельство вызывало у врачей особенно серьезные опасения. Волосы сгорели полностью; кроме того, он ослеп, но, как показала электроэнцефалограмма, определенный процент слуха у Росса сохранился.

Жалея бывшего коллегу, врачи высказывали надежду, что он будет постепенно слабеть и угасать. Однако, как ни странно, сердечная деятельность улучшалась от месяца к месяцу, хотя и незначительно. Принимая во внимание поражение мозга, врачи не могли определить, способен ли Росс чувствовать боль, но каждые несколько часов он издавал стон, и потому его постоянно держали на капельнице с морфием.

Почти вся поверхность тела была закрыта повязками. В течение двух лет было сделано множество операций по пересадке кожи; однако трансплантаты инфицировались и отторгались. Битва была постоянной и безнадежной.

Вера сама не знала, зачем приехала. Медсестра сказала, что Росс звал ее, как будто хотел ей что-то срочно сказать, но ее страшила мысль о встрече с мужем. Он по-прежнему обладал властью над ней – часто являлся к ней во сне, и она с криком просыпалась.