– Сейчас это не важно, – вырвалось у Маккейна заметно несдержанно. – Мы заключим самый обыкновенный договор найма. Для этого и нотариус не потребуется.

– Как вам будет угодно, – ответил нотариус и склонил голову набок, что должно было выражать некоторое неудовольствие.

Маккейн бросил на Джона быстрый взгляд.

– Он хотел слупить с нас дополнительный комиссионный сбор, – шепнул он ему по-итальянски.

Снова штемпели, подписи, пресс-папье. Ни шампанского, ни поздравлений. Тонкая, бледная женщина ждала в дверях, чтобы забрать на хранение экземпляры определенных документов, потом нотариус передал Джону его экземпляр, пожал руку ему и Маккейну, и на этом все кончилось. Пять минут спустя они уже ехали в машине в отель Джона.

* * *

На следующее утро Джон ожидал, что отель будет осажден прессой. К его немалому облегчению, проснувшись и выглянув за тяжелую штору на улицу, он не обнаружил ни одной спутниковой тарелки.

Но и незамеченной их ночная церемония не осталась. Когда Джон сидел в столовой своего номера за удивительно плохим завтраком, появился Маккейн с охапкой газет. Sun где-то в глубине приводила пространное сообщение, суть которого сводилась к тому, что «триллионовый мальчик завел себе новую игрушку». Financial Times дала статью на две колонки, но хотя бы на первой странице, правда, внизу и в том язвительном тоне, которым это издание славилось. Снисходительно отмечалось, что пока не установлено, какие деловые задачи ставит перед собой Fontanelli Enterprises. Не собирается ли компания под давлением пророчества купить тропические леса Амазонки, чтобы остановить их истребление и сохранить зеленые легкие Земли?

– Мы их еще удивим, – было единственным комментарием Маккейна.

Джон пролистал охапку:

– А что американские газеты?

– Для них еще рано, – сказал Маккейн. – Только CNN пообещало дать специальный сюжет на полчаса. Мне, правда, интересно, чем они его наполнят. Домыслами, наверное.

– Это плохо или хорошо? – спросил Джон, разглядывая остаток своего неаппетитного тоста и решив его не доедать.

Маккейн сгреб газеты в кучу и выбросил их в мусорную корзину.

– «Любая реклама – хорошая реклама», это действительно не только для Голливуда. Это у многих отобьет сегодня утром аппетит.

Кофе при ближайшем рассмотрении тоже оказался плохим.