Джон принял все это к сведению и размышлял над этим, но, как ни вертел и ни крутил, чувство грозящей опасности не оставляло его, равно как и чувство бессилия.

* * *

В «Казино» царила полутьма, за окнами разливалось световое море Лондона. Они были единственными посетителями, и если бармен за стойкой и ждал, когда же наконец сможет уйти домой, вместо того чтобы полировать и без того чистые бокалы, то старался, чтобы по его виду это не было заметно.

– Раньше можно было просто посидеть в какой-нибудь пивной, – сказал Джон.

Пол пригубил свой напиток.

– Тем не менее мы никогда этого не делали.

– Но мы могли это сделать.

– Не могли. Потому что у тебя никогда не было денег.

– Вот всегда что-нибудь не так. – Джон смотрел в свой стакан. – После Мехико они пасут меня так, что мне иногда кажется, будто я в тюрьме.

– М-да. Ничто не обходится даром. Даже безграничное богатство.

От окон шла приятная прохлада. Вдали морозно поблескивала Темза. Внизу были видны проезжающие машины и крошечные пешеходы. Они возникали в световых конусах уличных фонарей и через несколько шагов снова сливались с темнотой.

– Что будет дальше? – спросил Джон.

– Что ты имеешь в виду? – поднял брови Пол.

– Мы забыли о предначертании. Мы погребли все амбиции повлиять на ход мировых событий. Мы делаем business as usual, покупаем, продаем, приостанавливаем кредиты, отпускаем их, считаем деньги. – Джон вертел свой стакан в руках. – А потом?

Пол откинулся на спинку.

– Никаких «а потом». Так будет продолжаться всю твою жизнь.