– Что мы хотим этим сказать? – взял слово Пол. – Границы демонтируются, и на их месте возникают коммуникации. Принципы олимпийского движения, издавна хорошо нам известные – равенство в состязании, независимо от происхождения, цвета кожи или религии, – осуществляются и в экономической области. Программисты из Индии, инженеры из Кореи, режиссеры из Аргентины, врачи из Египта – способные люди есть повсюду в мире. Мы видим это своими глазами. Старые предрассудки поблекли, возникает взаимное уважение. Идет все более масштабное глобальное переплетение, которое делает мир между людьми более привлекательным и более вероятным, чем война, и одного этого уже достаточно для оправдания. Говоря о глобализации, мы говорим о процессе, который обладает потенциалом решить большие проблемы всего человечества.

Генеральный секретарь благосклонно кивнул:

– Вы говорите о содержании всей моей жизни.

– Темная сторона глобализации, – сказал Джон Фонтанелли, – состоит в том, что вырастают концерны, способные стравить между собой национальные государства и принудить их к гибельным для них уступкам. Я сам довольно часто делал это и знаю. Я оказывал давление на правительства, подкупал депутатов, я завлекал их инвестициями или грозил сокращением рабочих мест, чтобы получить то, что мне нужно: права на разведку, бурение и добычу и другие лицензии, выгодную монополию или условия, которые позволяли мне исключить конкурентов. Иногда я просто уничтожал национальную промышленность, чтобы получить весь рынок для себя одного. С тем результатом, что больше не оставалось никакого равенства шансов. Выступать против такого концерна, как Fontanelli Enterprises – для нормального предприятия все равно что играть в шахматы с противником, у которого в распоряжении сразу двадцать ферзей. – Он поднял руки извиняющимся жестом: – Я не горжусь этим, отнюдь. Я лишь говорю то, что есть. Я действовал под влиянием моего тогдашнего коммерческого директора, но, несмотря на это, я не снимаю с себя ответственность. Все договоры, письма и прочие документы подписаны мною.

– Никто вас в этом не упрекает, – сказал Аннан.

Джон кивнул:

– Да. Но в этом и состоит проблема, не так ли? Что нет никого, кто бы мог меня упрекнуть. Нет законов, которые связывали бы меня. Я могу позволять себе все, что хочу. – Джон подался вперед: – Есть одно слово для обозначения организаций, которые делают что хотят, не оглядываясь на закон. Слово, пришедшее к нам из итальянского языка: мафия.