Нет, подумала Наговицына. Если в квартирах и были одинокие старики, инвалиды, больные — соседи вряд ли оставили бы. Постучали, позвонили бы. Все-таки «хрущевский» район. За все эти годы здесь все давно перезнакомились, все друг друга знают. Как в коммуналках, только отдельных. Без очереди в туалет. Хотя и это бабушка на двое сказала. Если в квартире человек шесть обитает, то…

Она швырнула сигарету на землю, растерев ее каблуком. Что тебе в голову лезет? Какая очередь в туалет? Какая бабушка, какое «на двое»? Алина снова посмотрела на окна хрущевок, посверкивавших отблесками поднявшегося над горизонтом солнца. Людей вывели. Теперь только мы. И они.

Теперь — кто кого.

2

2

— Ну что, Алексей? — Зинченко внимательно посмотрел на капитана. — Заждались?

— Есть немного, товарищ полковник, — сдержанно ответил Болтянский.

— Ничего, потерпите. Без вас не начнут.

— Это ясно. — Капитан помолчал, потом махнул рукой в сторону пятиэтажек. — Только чего ждем? Людей ведь всех эвакуировали?

— Похоже, что всех. После оповещения ни сигналов из квартир, ни звонков. Значит, всех.

— Ну так?

— Снаряжают сейчас бригады, с которыми вы и пойдете. На каждый ваш отряд — еще по четыре человека. Спец по замкам — с отмычками, со свертышем, два резчика, один спасатель с заплечным баллоном репеллента.

— Со «свертышем»? — Болтянский удивленно поднял брови.

Зинченко рассмеялся.

— Вот, сразу видно, что элитное у тебя подразделение. Альпийские, понимаешь, стрелки. Далеки вы, ребятки, от серых будней родного МЧС.

Капитан растерянно улыбался.

— Нет, серьезно, товарищ полковник. Что за «свертыш» такой?

— Та же отмычка, Алексей, только для более хитрых замков. Сейчас ведь и в «хрущобах» такие двери да замки, что не обрадуешься. Ну вот, рассверливается в замке отверстие, и свертышем этот замок — хряп! Сам понимаешь, куда быстрее, чем пилой цилиндры резать.

— Ясно, — задумчиво произнес Болтянский. — А резчики тогда для чего?