– В том-то и дело, – сказал гробовщик, изо рта его торчала неприкуренная сигарета. – Ничего не взяли.

– Кто-то что-то вынюхивает?

– Сегодня утром сын обнаружил, что дверь пожарного выхода отперта, а ключ исчез. Он точно знает, что она была закрыта, потому что вчера утром выгружал через нее гробы. Я догадываюсь, кто это был.

– И кто же?

Владелец похоронного бюро щелкнул зажигалкой и прикурил.

– Вчера у меня была ловкая молодая леди. Рассказала сказку о своей тетушке в хосписе. Я потом проверил, такой тетушки не существует. – Он вытащил изо рта сигарету. – Думаю, она журналистка.

– И взяла ключ?

– Вчера она попросила меня, чтобы я ей все показал. Это вполне нормально – люди чувствуют себя более уверенно, когда видят, что тут у нас происходит. Мы были в мастерской, и я разговаривал по телефону. Потом мне припомнилось, что она как-то странно себя вела, но я не мог понять, в чем дело. Должно быть, это она сняла ключ с крючка.

– И у вас совсем ничего не пропало?

– Мы ничего не обнаружили. Я… я, видите ли, у меня есть кое-какие подозрения. Эта статейка в «Новостях». Я подумал, может, это она ее написала… не спрашивайте почему. Эта девушка, которая была здесь вчера, американка. Во вторник они напечатали под статьей фамилию журналиста; я позвонил в «Новости», и мне сказали, что этот репортер действительно американка.

Глаза Харви Суайра расширились.

– Кто-то из редакции сказал, что она весь день пробудет в суде в Льюисе. Сегодня в полдень я поехал туда. Подумал, что смогу с ней переговорить.

– Вы с ума сошли!

– Подумал, что брошу ей свое обвинение прямо в лицо, – сказал Долби, защищаясь.

– И что же?

– Увидев меня, она убежала.

Харви Суайр внимательно изучал Долби.

– А что с телом? С ним все в порядке?

Лицо владельца похоронного бюро побелело.

– Мне и в голову не пришло, что его могут украсть.